— Очевидно. Сам подумай. Вот ты пришел, полный сил с занятий, поспал, проснулся без сил. Потом целый день с трудом восстанавливаешься, а ведь для организма и ментального поля — это серьезная нагрузка.
Я вспомнил, как меня все раздражало и бесило, когда магия только появилась. И даже думать страшно, что чувствовал этот Афанасьев. Не удивительно, что нервы сдали.
— Вот такая история, — Кунцев перекинул ноги через подлокотник. — С тех пор про него никто не вспоминает.
— А кто тогда положил сюда артефакт?
— А это вопрос на миллион рублей, — глаза Дмитрия загорелись азартом. — Представь. Какой-нибудь псих, желает получить себе чужую силу. Проникает в жилой корпус, оставляет тайник. И все. Останется через пару лет забрать камень.
— Скажи, а сила огневика стала меньше?
— Скорее она то появлялась, то исчезала, — он пожал плечами. — Кто бы в здравом уме стал ее измерять?
— А если камень не просто силу берет, а именно вытягивает саму способность?
— Нет, это форменный бред. История не знает человека... — начал он и вдруг оборвал себя на середине фразы.
—...который обладал бы двумя и более способностями, — закончил я за него. — Я смотрю, история — девица переменчивая.
— Это что же получается?
Дмитрий вскочил с кресла и зашагал по комнате, как я всего полчаса назад.
— Нет, это не может быть правдой, — бормотал он.
— Нужно узнать, были ли еще такие случаи. Когда способный маг внезапно терял свои силы. Здесь, в академии, или где-то еще. Нам нужно больше информации.
— Да-да, ты прав, — он обернулся ко мне. — И, получается, тебя здесь поселили не просто так?
От его слов по спине пробежали ледяные змейки. Неприятно осознавать, что я нужен кому-то только ради моей магии.
— Помнишь, когда Риман зашел, он задержал взгляд на стене, где был тайник. Может, это он?
— Вряд ли. Он человек новый, ученики до сих пор ему показывают путь до библиотеки. Потрясающе рассеянный человек.
— Думаю, что мне лучше всего спросить отца. Может, он знает что-то про потерю сил? — задумчиво спросил я и подошел к столу.
Вытащил из ящика лист бумаги, набросал письмо и щелчком отправил его в полет. Конверт моментально исчез, оставив ворох фиолетовых искр.