Похоже, вы доигрались

– Первый, – девушка нахмурилась и поджала губы, – А какой же ещё? У нас ведь и так еды нет, чтобы её второй раз за день давать. Не глупи, братец, – она похлопала парня по плечу и взяла чёрную снайперскую винтовку.

“Какого?..”, – я уставился в потолок, – “А чью же тогда…”, – мысли прервала пробежавшая рядом крыса, – “Фу, мерзость. Боже, ну почему именно я?..”, – по телу медленно распространялось тепло, – “Мерзкие лекарства, мерзкая еда, мерзкий бункер…”, – веки наполняла тяжесть, – “Мерзкая девка”, – последним моим воспоминанием было лицо темноволосой девушки.

Я уснул собственным сном. Впервые за всё время операции.

/Сутки спустя/

– Так ты всё-таки нас понимаешь? – спросил парень.

– Немного, – мне пришлось ответить, – Я эмигрант, бежал из страны, в вашей прожил мало.

– Нда-уж, – вздохнул он, – Теперь понятно, чего ты на нас не похож.

Даже невооружённым глазом заметна разница в нашей внешности. Если я создавался из образа изящного принца, с присущими им острыми чертами лица и худоватым телосложением, то глава местного бункера являлся его верным рыцарем – таким же массивным и мощным. Чего, собственно, нельзя сказать о его сестре, ибо та хоть и похожа лицом на брата, однако в остальном так же напоминает представительницу голубых кровей.

– Что-ж, похоже ты и впрямь выздоровел. Удивительно, – парень всё не отпускал руку с кобуры на левой ноге, – Видишь, я же говорил! – обратился он к сестре в другом конце коридора.

Девушка, – которую, как выяснилось, зовут Ева, – сидела возле вечно одинокого ребёнка и всячески того развлекала грязными и порванными игрушками.

– А мы скоро вернёмся домой? – спросил мальчик лет шести.

– Конечно, – Ева потрепала ребёнка по голове, – Скоро плохие дяди уйдут, и мы сможем выйти на улицу.

– Хорошо, – улыбнулся мальчик и взял плюшевого осьминожка.

Уже в какой раз наблюдаю подобную картину. Из-за допроса брата мне пришлось присесть и облокотиться о стену, а посему и развлечениям девушки не удалось скрыться от моих глаз.

И, должен признаться, сильного омерзения подобный вид не вызвал. Наверное, потому что Ева и сама наслаждалась игрой с маленьким сиротой, а не выдавливала из себя улыбку ради спокойствия последнего.

“Боже, такая взрослая, а в душе ребёнок”.

– Кушать хочешь? – спросила она у мальчика.

– Угу, – опустил он голову.

Видимо живот забурлил.

– Хорошо, сейчас принесу, – сказала она и протиснулась мимо молчащего брата.