Не дожидаясь приглашения, она вышла на крыльцо и присела рядом с ребенком. Ирена заметно напряглась.
— Госпожа?
— Не беспокойся. Говорят, у нее тринадцать своих детей, да еще и по окрестным деревням она кого только на ноги не ставила. Хуже не будет.
— Мне пока нечем рассчитаться.
— Значит будешь должна. — пошутила Алес, но служанка кивнула с такой серьезностью, что девушке захотелось откусить себе язык. Видно же, что Ирене сейчас не до самодельного юмора.
Немного пообщавшись о чем-то с Гленом, Альма вернулась в кухню.
— Вот что, госпожа. Ты бы сводила мальчонку, лошадку бы ему показала. Мне с его матушкой переговорить надобно.
Алесия и глазом не успела моргнуть, как ее без лишних церемоний выставили на крыльцо. Хозяйку дома, между прочим. Бывшую аристократку. Наверное, надо разгневаться? Но смысл?
Все-таки быть знатной госпожой и чувствовать себя ею, — совершенно разные вещи. Ира-то воспитывалась в мире, где нет никаких господ. А смотреть свысока на окружающих, только потому что им платишь? Ну это как-то не этично, что ли.
Решив, что успеет еще это обдумать, девушка выбрала самый простой путь. А именно — подхватила на руки Глена и отправилась с ним «смотреть лошадку».
Закрыв за госпожой дверь, Альма села на лавку и внимательно посмотрела на Ирену.
— Ну, рассказывай, птичка моя.
— Простите?
Женщине вдруг стало не по себе. Она никого и никогда не пускала себе в душу. Но крестьянка смотрела так, будто все уже знала.
— Когда на сносях была, муж тебя бил?
Ирена скрестила руки на груди, будто желая защититься от проницательного взгляда.
— Бывало… Значит плохой женой была.
— Но мальчонку потом будто не трогал? В сундук прятала?
— Под кровать. — отозвалась женщина и тут же прикусила язык. Меньше всего ей хотелось вызывать жалость. Да и вспоминать вечно пьяного мужа, с его жалобами на горькую жизнь… — Но это не так важно. Глен ведь и раньше почти не ходил. Разве только еле-еле, держась за руку.
Альма глубокомысленно кивнула.