– Да, детка, да!
Все внутри Адри взвывает.
Одним резким рывком она подскакивает к девчонке, чтобы вырвать телефон у нее из рук и уставиться на экран. Больно обжигаясь об увиденное, она швыряет его на пол. Хозяйка вскрикивает и беспомощно тянет руки следом. Телефон падает, но за расползающейся по экрану трещиной все еще виднеется тонкий силуэт, выжженные светлые пряди и девичье лицо, развернутое на три четверти. Стоны усиливаются, дыхание сбивается. Из динамика телефона Адрия слышит свой собственный голос, но те слова уже не имеют значения. Она ощущает, как все внутри нее содрогается от боли, обиды и несправедливости.
Она знает, кто это сделал и за что. Не знает лишь, почему это все происходит с ней. И сколько еще надежд должно рухнуть, прежде чем рухнет она сама.
– Она и вправду дикая штучка! – Чужие голоса вспарывают повисшую пелену, реальность с треском прорывается в сознание.
– Эй, Роудс, договоримся за пару банок пива? – Чужие голоса не замолкают, эхом отскакивая от стен.
Ее скрупулезно выстроенный образ сыпется. Густая подводка вмиг кажется вульгарной, наряд – вызывающим. Адрия вдруг ощущает себя грязной. Омерзительной. Испачканной. Все, что остается внутри, – только отвращение к себе самой. Яростное презрение, перемазанное красным и черным. Она слышит только агрессивный рев в ушах и уханье сердца.
Медленно ее наполняет мрачная пустота.
Ничтожность.
Кричащее унижение.
Ее интимная слабость, выставленная на обозрение всего интернета, чертовой школы и каждого, кто мечтал ее унизить. Мечтал каждый, а смог лишь один.
Линия подводки рвется, и одинокая чернильная слеза ползет вниз. Адри сжимает до боли челюсти и бросается с кулаками на девчонку, которая тянется за своим телефоном. Никто не должен увидеть ее слез.
Глава 2
Кухонные полки зияют перед Адри своей пустотой. Она трет глаза, все еще пытаясь проснуться, и перебирает деревянные ящики в поисках того, из чего можно было бы сообразить завтрак. За упаковкой муки с закопавшимися черными жучками и парой банок консервированной кукурузы ей удается найти завалявшуюся пачку хлопьев.
Ситуация в холодильнике чуть лучше – у молока даже не истек срок годности, а это значит, что тетя Адрии пребывает в том состоянии, когда проблемы реального мира заботят ее чуть больше проблем внутри. Адрия не держит на нее зла. Стабильно несколько раз в месяц Аманда Роудс погружается в состояние мучительной нервозности, и тогда ни пустой холодильник, ни попытки племянницы привлечь внимание – которых она уже давно не предпринимает, – не способны исправить ситуацию. В такие периоды остается только дождаться, когда реальность вновь станет чуть лучше, чем паршивой, – тогда на обед появится пицца быстрой разморозки, а жучки из пачки муки переедут в мусорный бак. Когда Аманда сможет улыбаться, не хватаясь за голову от мигрени. Кроме нее внести в дом уют и заполнить холодильник продуктами попросту некому – Адам Роудс, отец Адрии, не станет заниматься хозяйством, а сама Адрия едва ли научена решать бытовые проблемы. Впрочем, проблему бы она и не решила – до ближайшего магазина многие километры, и без машины простой поход в супермаркет превращается в целое приключение. Адрия предпочитает перебиваться сухим пайком. Поэтому, когда Аманда впадает в очередной депрессивный эпизод, ранчо Роудсов кажется еще более заброшенным и безжизненным, чем обычно.
Залив хлопья молоком, Адрия садится завтракать за обшарпанный деревянный стол, видавший даже времена холодной войны.
Весь дом Адама Роудса представляет собой набор полупустых пыльных комнат, облаченных в дерево. Когда-то давно ранчо Роудсов было доходным, и в каждой из этих комнат кипела жизнь, а поля вокруг были засеяны пшеницей и кукурузой. Тогда дед Адама и Аманды был уважаемым человеком в городе, и по выходным в этом доме собиралось много гостей. Теперь дом запустел, осунулся, сильно постарел за пять десятков лет, а его немногочисленные жильцы были больше похожи не на успешных людей, а на беженцев, потерпевших крушение. В сущности, так оно и было. Оставшиеся Роудсы не смогли совладать с жизнью, и их выкинуло на берег сильным течением, оставив коротать дни в этом захолустье. Никакого больше урожая, гостей и столов, ломящихся от еды. Никакого тепла в этих стенах. Только три жилые комнаты и дом, чье величие осталось в прошлом. Только Адам Роудс с недоброжелательной, хмурой ухмылкой. Только Аманда Роудс, его кровная сестра, с густо подведенными черными глазами и бегающим тревожным взглядом. Только Адрия с тарелкой старых хлопьев и кучей вопросов о том, что делать с этой жизнью.
Склоняясь над своим завтраком, она небрежно скользит худощавыми пальцами по экрану старого телефона в трещинах, пролистывая ленту соцсети. Одни цветастые картинки сменяются другими, одни счастливые люди – новыми. Изредка на лице Адри проскальзывает едкая ухмылка, когда среди всей массы фотографий – и зачем ей все эти подписки? – попадается очередная одноклассница, выставляющая напоказ семейный ужин, симпатичного парня или свою комнату в светлых цветах и девчачьих постерах. Ничего нового. Все те же типичные атрибуты старшеклассницы, довольной жизнью. Все так же далеко от реальности Роудс.
Она поднимает голову, чтобы кратко оглядеться и убедиться в этом. Старые занавески в мелкий цветочек чуть колышутся на сквозняке, дверь кухни тихо поскрипывает, гуляя туда-сюда. Дом словно поддакивает.
ebooksa