Он кивнул и посмотрел, как гибкая девчачья спина в легкой яркой куртке скрывается за деревьями. Заставлять ее идти с собой он точно не будет. Ни к чему. Тем более — он еще раз посмотрел на кружащее вокруг воронье — компания у него уже есть.
— Ну и где она, твоя граница? — Ваня сосредоточенно теребил заевшую молнию на куртке. Оставлять Трофима одного ему не очень хотелось, свербело внутри от непонятного предчувствия, — Давай быренько ее замкнем и обратно.
— И обратно, — покивал Макс, двигая шапку на затылок, — Только еще сходим посмотрим, что там за отдача такая.
Он потер грудь и наморщил нос.
— Походу, я где-то накосячил, видел, как Трофим хмурился?
— Он всегда хмурится, — пожал плечами Ваня.
— Трофим-то? — хмыкнул Макс, — Не…
Он обошел дом, в этот раз обзаведшийся новыми пластиковыми окнами, и потянул:
— Трофим вообще тот еще весельчак.
— Где там твой недоделанный кусок? — Ваня поежился, наконец застегнув куртку, и засунул руки в карманы. Осень в этом году какая-то совсем паршивая была, быстро сдалась на милость зиме. Хотя снег в октябре для этих широт был не новостью, морозы обычно приходили позже.
— Где-где? — хохотнул Макс, — Догадайся.
— Дурак, — беззлобно ответил Ваня, — Знаешь ведь, что я не вижу.
Макс повернулся и белозубо улыбнулся:
— А ты значит закрой глаза, растопырь руки…
Он раскинул ладони в стороны и начал ими размахивать, загребая воздух.
— И притяни ее к себе, — добавил, понизив голос.
— Паяц ты, Макс, — устало ответил Ваня, озираясь по сторонам.
— Кто?
— Ну, паяц, шут то есть.
— Господи, — закатил тот глаза, — Слова-то мы какие знаем…