Рыжую, наглую и бесстыдно его рассматривающую!
Она появилась из ниоткуда, смешно округлила зеленые глаза и прикрыла рот ладонью. Сначала дракон счел, что она ошиблась баней и шустро закроет еще не до конца активированный портал. Но нет, девчонка осталась, еще и принялась с кем-то беседовать. А еще эта рыжая-бесстыжая кнопка знала, что ему нужно провести ритуал и найти сокровище.
Смолл Меднобородый утверждал, что поиск артефакта – сакральное действо, но за ним нагло подглядывали, еще и обсуждали. Рыжая мало того что усомнилась в его способности правильно провести ритуал, она еще и по внешности прошлась.
Зараза мелкая! Ее бы поймать да хорошенько проучить. Но нельзя. Орланд помнил, что находится в гостях, осознавал, что поставлено на карту.
Ярко-голубую искру, материализовавшуюся чуть ли не перед его носом, Орланд сперва принял за очередную глупую шутку. Тело дракона покрылось чешуей, а на ладони вспыхнул огонь.
Искра засияла еще ярче, и Орланд услышала смех, так похожий на звон новогодних колокольчиков.
– Так-то ты встречаешь новое? – хитро поинтересовалась Искра.
В простонародье ее называли духом Нового года. Сам Орланд считал Искру чем-то вроде нечисти. Пользы от нее всегда меньше, чем вреда. Волшебная сущность была непредсказуема и могла осчастливить таким подарком, что потом несколько поколений вздрагивало бы.
– Праздник у гномов начнется через три часа, – хмуро ответил Орланд.
– Значит, у тебя осталось время для поиска желаемого. Родовое гнездо клана Благородной секиры замерло перед пиром. Последние приготовления завершены. Все находятся по своим комнатам. А ты готов, лорд Шторм?
Звонко рассмеявшись, Искра осыпалась звездным дождем. Впрочем, Орланду было все равно, куда отправился своенравный дух Нового года. Дракон почувствовал цель. Он почуял нужный ему артефакт.
В Новый год принято оставлять все достижения в прошлом и нацеливаться на будущие. Нет, истинный гном никогда не забудет ни свои регалии, ни достижения семьи, об успехах родных у нас принято рассказывать долго и со смаком. Долг хозяина выслушать похваляющегося гостя, а потом выпить с ним за будущие удачные сделки, грядущие победы, неизбежные выгодные союзы и контракты.
В мире, где я родилась, Новый год – символ обновления, считается, что самое скверное остается позади, а в будущее берется только светлое, теплое и непременно новое. А еще в канун Нового года принято покупать елочные игрушки. Каждый год родители брали меня с младшей сестрой в торговый центр, чтобы выбрать яркие, осыпанные блестками и искусственным снегом украшения. Последнее, что я запомнила: лес. Настоящий лес из высоких искусственных елей. Зеленые, серебряные даже белоснежные, они стояли так близко друг к другу, что протиснуться мимо могла только такая кроха, как моя пятилетняя сестра. А сколько мне тогда было? Семнадцать. Но я по-прежнему верила в чудеса и народные приметы. Незаметно стучала по дереву, скрещивала пальцы наудачу и неизменно призывала халяву перед важной контрольной.
Родители разрешили нам с сестрой немного побродить между елей, но мелкая юла Юля умудрилась забраться в самый «ельник». Пришлось пробираться следом. Яркий светящийся шар, появившийся из пустоты, я сочла чудом техники и голограммой. Волшебство оказалось говорящим и спросило, верю ли я в магию, а получив утвердительный ответ, предложило встретить Новый год там, где вместо стекол разноцветные леденцы, на улицах выставляют корзины со сладостями и подарками, а деревья украшают конфетами, золотом и серебром.
А потом я в самом деле увидела ель, украшенную монетами и леденцами. Причем на том месте, где только что стояла Юля. Решив, что она просто спряталась за усыпанной сладостями елкой, я сделала несколько шагов и… провалилась в сугроб.
И вот он-то точно не был голограммой. Помню, как отплевывалась от снега и пыталась из него выбраться, как одеревенело и перестало слушаться тело, как вскоре безумно захотелось спать. А потом я увидела его. Мужчину с солнечной бородой. Он подхватил меня под мышки и выдернул из сугроба, как морковку с грядки.
Очнулась я почему-то лежащей на стеганом одеяле в пещере перед очагом. Высокое жаркое пламя выбрасывало ввысь яркие искры, но при этом помещалось в небольшой металлической чаше. Мужчина, спасший меня из сугроба, был рядом. Он стоял рядом на коленях, гладил меня по голове, что-то бормотал на незнакомом языке, а из небольшой коробочки в его руке раздавался тихий, немного металлический голос:
– Протяни руку к огню, девочка. Пусть пламя тебя умоет и выжжет хворь из твоего тела.
Хворь? Разве я больна?
ebooksa