— Ну, давай, открывай, ты, мешок говна! — послышался глухой голос.
— С целью общения, — продолжил ИИ квартиры. — Мы беседовали два часа и семнадцать минут.
— И к чему мы пришли, детка? — Он ухмыльнулся уголком рта.
— Мы говорили о твоём детстве, отношениях родителей и детей, а потом тебя стошнило, и ты пошёл спать.
— М-м. Прекрасно. Замечательно. Будь добра, закрой окно и впусти этого человека. — Кирилл поднялся и сел на кровати, скрестив ноги в позе лотоса. — А теперь захлопнись и выруби нахуй свою систему! Чтоб я тебя больше не слышал!
Дикси вошёл в квартиру и тут же, поёжившись, отпрянул назад.
— Фу, блин. Ты тут трупы хранишь что ли? Холодрыга! У… бля!
— Зачем явился?
Он застыл и ухмыльнулся всем своим ехидным азиатским лицом.
— Чел, мы с тобой говорили об этом, — начал Кирилл. — Мелкие дела — пожалуйста. Но в яму с говном я прыгать не буду.
Дикси оживлённо сдвинулся с места.
— У тебя есть пиво? Знаю, что есть, не отвечай. Фу ты!.. — Он остановился на подступи к холодильнику и повернулся к Кириллу. — Это что ещё за чудо кулинарного искусства на полу?
— Доедай, — бросил Кирилл, поднялся на ноги и, раскачиваясь, поплёлся к шкафу. Какое-то время в квартире слышался лишь плеск босых ног и звон стекла в холодильнике.
Дикси подоспел к кофейному столику у окна, со звоном поставил на него пару бутылок «Ориона» и рухнул в одно из двух кресел, приняв в нём вид едва ли не босса мафии. Кирилл проспал до самого вечера, и за окном над Шилом уже плясали ночные городские огоньки. Их свет с нежной мягкостью падал на правую половину лица Дикси, комбинируясь, сливаясь в розовых и фиолетовых оттенках.
Кирилл по-быстрому накинул серые джинсы и майку с надписью «Lujoso Madrid», искоса поглядывая на наблюдающего Дикси.
— Насмотрелся, извращенец? — бросил Кирилл, двинувшись к креслу напротив.
— «Бетой» вчера ширялся? — проговорил Дикси, когда Кирилл уже плюхнулся в кресло.
— Угу, — безучастно бросил Кирилл.
— Загонишь ты себя в могилу этим дешёвым порошком. — В голосе Дикси слышалось наигранное сострадание. — Хуёвенько, да?
Кирилл провёл рукой по трёхнедельной бороде.