— Я сказал: зашивай!
— Ладно! Ладно! — затараторил доктор, как только холодный ствол вновь коснулся его лба.
Положив нож на пол рядом со шлемом, он взял автосшиватель и зажал плоть Тома в тиски.
— Пожалуйста, уберите пистолет. Если вы…
— Если ты сейчас же не сделаешь это, я обойдусь без тебя! — закричал Том.
Доктор зажмурился и нажал на кнопку сшивателя.
Том вскрикнул. На долю секунды раздалась череда потрескиваний, затем доктор выпустил окровавленную плоть Тома из тисков.
— Ещё два, — сказал Том, глотая воздух.
Доктор, набравшись смелости, зажал плоть на второй ране. А когда с ней было покончено, зашил и третью.
— Это всё… Я сделал всё, что вы просили… Теперь вы отпустите меня?
Том сделал ещё несколько вдохов-выдохов, утёр пот со лба и, наконец, проговорил:
— Что происходит в комплексе?
— Я… Я не знаю. Много мёртвых. Мы с Хэнком пили кофе вместе с… А потом, когда пришли в себя…
Том почувствовал, что больше не в силах держать вытянутую с пистолетом руку, и тут же она рухнула на пол.
— Вали… Живо вали… И только попробуй… — Он опустил потяжелевшие веки… — кому-нибудь сказать.
— Да, — выдохнул доктор, подымаясь. — Да, конечно.
Не открывая глаз, Том лишь слышал удаляющиеся шаги, которые плавно перерастали в бег. Он слушал их до тех пор, пока они не растворились в воздухе, оставив за собой призрачный след в виде эха. Это эхо, казалось, ещё долго гудело в ушах Тома. Оно словно призывало его спуститься в темноту, что принялась заволакивать сознание в нежные объятья.
«Нельзя», — подумал Том, найдя в себе силы разомкнуть веки. Нельзя. Он обещал. Он так долго к этому шёл и не может сейчас сдаться.
Том должен это сделать. Эта тварь должна была умереть ещё при первой встрече. Зря Том стал его слушать. Сколько же у него было возможностей, и все он благополучно упустил, дав Кревицкому первому нанести удар.
Но Том жив. И не умрёт, пока эта тварь ходит по земле.