— Что вы имеете в виду? — нахмурившись, спросил он.
— Она, кажется, живёт в Пирлоу? Наша организация работает между всеми куполами. Я мог бы вас назначить туда, поближе к родне. А мог бы приглядеть за вашей сестрой, пока вы работаете тут.
«Вот как? „Приглядеть“? Вот почему кардинальцы держат язык за зубами? У них на всех есть рычаги давления…».
— Кроме того, — продолжал Левассер. — Вы знаете, какая судьба вас ждёт, если вы откажетесь?
Том покачал головой.
— Связь с советом директоров «DomeLink» будет восстановлена уже сегодня вечером. Я знаю, какие указания они дадут касательно этого объекта.
Том ничего не сказал, лишь с вопросом в глазах посмотрел на Левассера.
— Всё скроют и почистят, месье Хиндеман. Вы… кхм… останетесь без работы.
Что бы там ни случилось, Том не примет это предложение. Как только он вступит в ряды «Cardinal», его проверят с ног до головы. И тогда-то все и узнают имя Томаса Лэнфорда. Лишь каким-то чудом сегодня ему удалось избежать разоблачения. Не стоит более искушать судьбу, если она всё же существует.
Оставаться в камере ему совсем не хотелось, но положение вновь было безвыходным.
— Нет, — сказал Том. — Я уверен в своём решении.
Пусть так. Он придумает, как выбраться отсюда. Вечером у него будет такая возможность. Главное — вовремя сориентироваться и подстроиться под обстоятельства.
— Что ж. — Оливье Левассер затушил сигару в пепельнице. — Трижды я уже не предлагаю. Я вас услышал.
— Надеюсь, из-за отказа вы не вернёте меня в камеру?
— Мне незачем более держать вас там, месье Хиндеман. Вы отправитесь к остальным.
На этот раз Тому уже пришлось сдерживать радость. Шансы на выживание только что заметно возросли.
Глава 32. UUA
— Ублюдки! Мудачьё! — Женщина рванула к кольцу кардинальцев и запустила в одного из бойцов стаканчик с горячим кофе. Из-за обилия в зале отдыха кофейных аппаратов, кофе был на ужин, кофе был на завтрак, и кофе будет на обед.
— Ах ты сука! — Горячий напиток оставил тёмное пятно на боевом костюме и обжог кожу на шее кардинальца.
Яростной поступью он подался вперёд и повалил женщину на пол. Достав резиновую дубинку, он принялся бить её, корчащуюся, по рукам и ногам. Через секунду к нему присоединились ещё несколько товарищей. В зале отдыха поднялся гул людских голосов.