Той удалось меня несколько словами завести так, что дай мне меч и я пожалуй запросто начну фехтовать. Ну почему у дракониц такой плохой характер?
К моему удивлению старая вейра довольно расхохоталась.
— Кусается. Прелестно, просто прелестно, я одобряю, мой мальчик. Эта нежная девочка еще отхватит тебе хвост.
— Мама!
Я нервно сглотнуло. Это вот эта вот бриллиантовая, заточенная острыми гранями с головы до ног вейра — мать Рея? Я по всем правилам этикета нахамила будущей свекрови?! Я совершенно точно представляла ее иначе. Тихой, забитой женщиной, которую разлюбил муж и выкинул в окраинное поместье вместе с детьми, практически лишив содержания. Но уж точно не самоуверенной старой драконицей с острым язычком.
Рей тихо сжал мою руку.
— Мама одна из ведущих дознавателей империи, профессия дурно сказалась на ее характере.
Перевернув ладонь, позволяя сплестись нашим пальцам, я чуть заметно кивнула. Ничего себе! У него мама дознаватель.
Нир Байлок ободряюще улыбнулся мне с другого конца стола, а один из старых вейров встал и шаркая начал суетится около потрепанного дивана. Никто его не торопил, никто не разговаривал, и я невольно заразилась атмосферой пугающего ожидания. Наконец, старик извлек из своего чемодана крупный камень, чем-то напоминающий бережно отшлифованный дорожный булыжник и водрузил его на столешницу в самый центр. Физиономия у него сияла.
— Сие камень абсолютной защиты. Я старый хранитель…
— Да-да, очень старый, — перебила его фееобразная вейра и уже громче добавила: — Как связник, включаю защиту комнаты.
Взглянула на Рея, и тот, словно перехватил эстафету.
— Цель собравшихся здесь выяснить истину. Введите!
Дверь позади трона Теофаса распахнулась, и в комнату буквально втолкнули Клависа. Бледный до синевы, худой, левая рука в антимагическом браслете вывернута и, скорее всего, сломана. Помутневший взгляд обвел комнату, а после остановился на мне.
— Привет, Клео, — сказал он хрипло
Я бы хотела зажмуриться изо всех сил, но против воли смотрела в когда-то любимое лицо, пытаясь найти в своем сердце хоть крошку былых чувств. Пусть даже ненависть. Но сердце билось ровно и глухо, этот человек был ему чужим. С недоумением я разглядывала резкие черты лица, набрякшие веки, мощь плеч, обозначенных тонкой тканью рубахи, наглый огонек в золоте глаз. Я не могла, просто не могла полюбить это. Слишком… не мое.
— На колени.
Теофас щелкнул пальцами и двое стражей с силой надавили Клавису на плечи, вынуждая встать на колени.
Сердце у меня разделилось на две половины. Одна горела гневом, яростью за все, что он со мной проделал, другая окаменела в ужасе от такого простого, почти примитивного унижения человеческого достоинства. Пытать, поставить на колени, резать, жечь. Мир драконов — это царство силы, мне не место здесь, мой дом среди книг и садов…
Рейнхард прижал меня к себе, и я очнулась.