– Не обращайте на нее внимания! – приказал Робин. – Продолжаем игру!
Но женщина распахнула дверь и встала на пороге, скрестив руки на груди; лицо ее было красным от возмущения.
– Что вы делаете? – закричала она, словно только что заметила их самих и всю эту возню. – Идите на фабрику! Некогда играть.
Именно Эмили заметила, что она смотрит поверх их голов, на дорогу, которая ведет к дому хозяина фабрики. Девочка обернулась и увидела, что к ним, помахивая своей тростью, приближается мастер Криспин и лицо его перекошено от гнева.
– Играете, катаетесь и смеетесь в рабочий день? – закричал он, и его рассерженный голос эхом раскатился по округе.
Тотчас же стало тихо. Ученики замерли, словно превратились в ледяные статуи, дыхание поглотило смех и заплясало над ними белыми облачками.
– Но фабрика не работает, мастер Криспин, – храбро заявила Бесс. Она махнула рукой в сторону тихого здания фабрики. – Что же нам делать, скажите, пожалуйста?
– Что делать? Чистить машины, снова и снова! – рявкнул он. – Чистить их каждый день, пока не наступит оттепель.
И все молча, выстроившись в цепочку, отправились на фабрику, бросая друг на друга удивленные и озадаченные взгляды. Мастер Криспин шел за ними: он проследил, чтобы каждый ребенок находился за станком. А затем отправил Бесс на нижний этаж.
– Ты можешь раздавать внизу тряпки и щетки, – заявил он ей. – И чтоб не бездельничала. Времени и без того уже потрачено достаточно много.
Словно черный призрак появился Крикк с зажатой под мышкой плеткой; он бросал сердитые взгляды на каждого, проходя мимо. Когда Сэм встал и потянулся, Крикк толкнул его, и мальчик свалился на пол.
– Кто сказал тебе встать? – рявкнул он. – Кто сказал тебе, что можно вставать? – Его плеть опустилась на спину Сэма. – Оставайся на полу, там тебе самое место.
Позже в тот же день приехал мастер Блэкторн, его привез в кресле слуга по имени Фергюс. Он провез его взад-вперед по длинным тихим рядам прядильного цеха. Тот наблюдал, как работают ученики, кивая им.
– Я хочу, чтобы моя фабрика сверкала чистотой, – сказал он. – Красивые машины, правда, Криспин? Я горжусь ими, слышишь? Фабрика Блэкторна самая чистая во всей стране! Благодаря этим молодым людям.
Мастер Криспин стоял молча, бросая на него сердитые взгляды.
– Он думает, что она принадлежит ему, – одними губами сказала Мириам, обращаясь к Эмили, только на этот раз не потому, что станки заглушали ее голос. – Он думает, что мы тоже принадлежим ему. Вот только это не так. Ему на нас наплевать, в отличие от мастера Блэкторна.
Мастер Криспин подошел к ней и шикнул:
– Хватит бездельничать! Каждая минута, которую вы тратите впустую, стоит нам денег. – Когда он прошел мимо, Эмили встала и скорчила рожу ему вслед, как поступали все рабочие.
Когда наступила оттепель, все вздохнули с облегчением. Закрутилось колесо, разбивая глыбы льда, встречавшиеся у него на пути, а затем снова заработало свободно. Машины ожили и застрекотали, вернулись рабочие, мастер Криспин потирал руки от удовольствия. Теперь снег снова был внутри, а не снаружи – летающий хлопковый снег. Он застревал у них в волосах, в одежде, они вдыхали его волокна. Ночью в спальне девочки тяжело дышали, кашляли и сопели, он застревал в воздушных карманах в верхней части легких. Всем казалось, что они утопают в этой пыли.
А затем в темноте постепенно возникали звуки: мышиный шорох, скрип древесины, трущейся о древесину, хриплый крик совы, а вдалеке – причитания плачущих детей.