Северные Демоны

— Ну ты ведь можешь определить кожей, откуда и куда дует ветер? Можешь его увидеть?

— Почувствовать ветер могу, — кивнул я, — а как увидеть?

Нуки снисходительно улыбнулся и указал мне на парус.

— Так мы видим ветер, — пояснил он. — А знаешь, как услышать землю?

— Как?

— По пению птиц, по шуму, с которым разбиваются волны о скалы. Ты можешь учуять землю, ее не обязательно видеть. Понимаешь?

— Кажется, да, — а ведь действительно, все, что мы видим, слышим, чувствуем, можно улавливать по-разному. Так, как он и описал. Ведь есть же такая «фишка»: у слепого обостряется слух, у глухого зрение, оставшиеся чувства пытаются компенсировать отсутствующие. Если уж вообще удариться в фантастику, то видеть ушами можно как «Сорвиголова». Ну, не тот, которого Буссенар написал, а получившийся не совсем удачным фильм про супергероя.

Кста-а-ати!

— Ты имеешь в виду видеть ушами, как, например, летучая мышь? — спросил я.

— Точно! — Нуки радостно хлопнул себя огромными ладонями по ногам. — Но мы, а в частности ты, можем слышать и видеть лучше, чем сейчас, чем обычно… Я заметил, что твой болевой порог очень высок— ты не чувствуешь боли или не чувствуешь ее так же, как, например, ребенок. Для воина это хорошая способность. Но иногда не чувствуя боль, ты идешь на риск.

— Это как?

— Любая царапина может привести к гниению раны, и все, путь воина для такого человека закончен. Не стоит бояться боли, но стоит ее избегать. Как говорит Орт: «Я подарил тебе твое тело, верни его мне таким, как получил».

— А как насчет того, что шрамы, полученные в бою, украшают воина? — хмыкнул я.

— Чушь! — хмыкнул Нуки. — Если на тебе живого места нет, ты весь покрыт шрамами, то о чем это говорит? Эй, Р`атор!

Мой племянник, сидящий через две скамейки впереди нас и усердно работающий веслами, откликнулся моментально, словно бы ждал этого вопроса:

— Что этот человек умелый воин, прошедший через множество битв.

— Дурак! — рассмеялся Нуки. — А ты что скажешь, Рагнар?

Сидевший рядом с моим племянником парень, не прекращая работать веслом, ответил:

— Что он неимоверно живуч и везуч. И что теперь он может быть крайне опасным.

— Почему? — притворно удивленно спросил Нуки.