Война ярлов

Здоровяк остановил свой взгляд на мне, спокойным шагом направляющегося к нему. Он радостно оскалился, молниеносным движением поднял свою секиру, казавшуюся в его руках легкой и миниатюрной, и бросился на меня.

Я крутнул топоры в руках, стал в стойку и замер, ожидая, пока он приблизится.

И едва не пропустил удар.

Противник, насколько грузным, неповоротливым он бы ни казался, на деле оказался неимоверно вертким. Настолько, что я начал сомневаться, не больше ли у него ловкости, чем у меня.

Он использовал свое оружие, как настоящий виртуоз, оно не останавливалось ни на секунду — удар справа, поворот вслед за секирой, удар с поворота, смена вектора удара, новый удар.

С горем пополам мне удавалось уворачиваться, но лезвие секиры уже несколько раз свистнуло в паре сантиметров от моего лица.

Пока что все, что я мог — это отступать и уворачиваться. Скорость противника была так высока, что я просто не успевал контратаковать.

Похоже, противник это понял, так как усмехнулся и сменил тактику.

Теперь его секира, словно нож в САКОНБе, постоянно кочевала из руки в руку, постоянно меняла направление атаки, враг несколько раз предпринял попытку обмануть меня, делая вид, что собирается ударить справа, а затем резко менял направление и бил с другой стороны. Обманные маневры давались ему так легко и просто, что я попросту поразился его таланту. Противник не вел бой, он словно бы танцевал с оружием в руках, подловить его было чрезвычайно сложно.

Но я попытался. Когда он в очередной раз закрутился, как юла, я бросился вперед.

Но не тут-то было! Я сам не понял как, но мое оружие вылетело из рук, описало дугу и упало на землю. Враг улыбнулся во все зубы и продолжил наступать. Похоже, он был уверен, что победа уже в его руках.

А я мало-помалу начал впадать в панику. Еще бы — даже в режиме берсерка, причем «продвинутом», я ничего не мог ему сделать.

Противник вдруг резко подался вперед, а я, уже скорее действуя инстинктивно, чем осознанно, отшатнулся назад. Левое плечо обожгло болью. Черт подери! Все это время он загонял меня на рогатины, и ему это удалось! Он лишил меня маневра.

Я в очередной раз увернулся от удара его секиры, попытался отскочить в сторону, но, похоже, враг подобного от меня и ждал. Мне сказочно повезло, что я вовремя остановился, лишь покачнулся в сторону. В ту же секунду в место, где я должен был оказаться, обрушилась секира.

Я не сплоховал. Противник все же допустил ошибку. Или, что более верно, мне просто повезло. И свое везение я собирался использовать на полную катушку.

Мой удар топором должен был прийтись противнику прямо в грудь. Но он, словно дикий зверь, почуявший опасность, бросил секиру, отпрянул назад.

Тем не менее, я его достал — мой топор оставил глубокую рану на его запястье.

Вообще, если бы я бился против обычного противника, наверняка бы враг уже стал бы калекой. Но только не берсерк. Тот просчитал единственно возможный способ если и не спастись от удара, то хотя бы его минимизировать. И не просто просчитал, но смог его реализовать.

Между нами мелькнули две тени. Псы вернулись! Они без всякой команды как-то поняли ситуацию и бросились на берсерка. Вот только в этот раз им попался не обычный противник. Он был намного опаснее всех тех, с кем Гери и Фреки доводилось встречаться ранее.

Гери прыгнул на берсерка, распахнув пасть, целясь прямо в горло. Но берсерк умудрился сбить его прыжок, банально пнув ногой. Собака отлетела назад и затихла в пыли. Неужели убил?