Андрей. Искупление

– К вечеру мы с тобой вернёмся. И не спорь! Напиши министру, что мы ничего не знаем о Тане, а Вадиму, что будем в хижине до вечера.

Георгий не стал больше возражать. Андрей был ему за это благодарен.

– Таня, помоги, пожалуйста, собрать вещи. А, ты, – Андрей обратился к жене, – пока посиди, предстоит долгая дорога. Побереги силы.

Ева села на постель и демонстративно отвернулась. Сегодня она явно чувствовала себя лучше, видимо, лекарство подействовало. С одной стороны, Андрей был очень рад этому, с другой понимал, что так ему будет сложнее убедить жену вернуться в деревню.

Первую половину пути Ева шла ровно, Гера лишь слегка поддерживал сестру за талию. Он рассказывал ей подробности вчерашней ночи, которые она проспала. Таня шла чуть впереди от них, рядом с Андреем, и иногда вставляла свои комментарии или поправляла неточности. Но потом Ева устала, начала спотыкаться, почти падать. В какой-то момент девушка закрыла глаза, остановилась и просто повисла на плече Георгия.

Андрей, которому досталась работа катить тележку, так как обиженная Ева снова не подпускала его к себе, все же краем глаза беспрерывно наблюдал за ее состоянием. Как только Ева потеряла сознание, он в два прыжка приблизился к ней и подхватил на руки. Гера потрогал ее пульс на руке и лоб.

– Все нормально, – прошептал он. – Видимо, просто не хватило сил.

– Бери тележку, я понесу ее, – уверенно сказал Андрей и сделал несколько шагов назад.

– Ты можешь её уронить! – забеспокоилась Таня. – А если сделать перерыв и отдохнуть прямо здесь?

– Нет, идём дальше. Немного осталось. Я не уроню. Она так похудела, что ее вес на руках совсем не ощущается.

– Ладно, – согласился Гера. – Но если станет тяжело, скажи, я тебя сменю.

– Хорошо. – Андрей взял поудобнее Еву за спину, слегка подкинув ее в воздух, однако она даже не шелохнулась. До самой хижины они теперь шли в абсолютной тишине. Гера сильно отстал, чтобы грохот от тележки был не так слышен, а Таня лишь иногда останавливалась перед очередной развилкой, дожидаясь указания Андрея, куда идти дальше.

Выйдя на открытое пространство, Татьяна огляделась и прошептала: «Как же здесь прекрасно».

– Не могу не согласиться, – также тихо отозвался Андрей. – Дикая природа. Кто бы мог подумать, что мы когда-нибудь это увидим.

Ева зашевелилась на его руках, которые он уже почти не чувствовал. Показавшаяся изначально пушинкой, ноша Андрея, по прошествии нескольких километров, стала казаться весьма тяжелой. Он посмотрел на спящую жену и, превозмогая усталость и боль, двинулся дальше.

– Так вот, как она выглядит! – протянула Таня, не сводящая взгляда с удаляющегося в сторону сарая, Андрея.

– Что именно? – спросил Гера.

– Любовь. В его глазах. Когда он смотрит на нее. Словно он видит в ней то, что не видит никто другой.

Татьяна сказала что-то ещё, но Андрей уже не слышал. Он действительно видел в Еве нечто прекрасное – ее душу. Чистую, открытую и безумно красивую. Эта душа навсегда привязала его к себе прочными жгутами и ему никуда уже не деться. Андрей вошёл внутрь хижины и осторожно положил жену на траву. После он подложил часть одежды под нее, а сверху накрыл своей курткой. Обернувшись у двери, он увидел, как она свернулась в маленький комок, подложив руки себе под голову.

– Нужно разжечь костер! – сказал он, выйдя из хижины.