Андрей. Искупление

– Таня! Танечка, – назвав ее по имени и увидев, как у девушки на экране ручьем потекли слезы, Ева не смогла сдержать и свои. – Мне так жаль, Таня.

– Ева? Это действительно ты? Не могу поверить, – продолжая всхлипывать, произнесла Татьяна. – Этот человек говорит правду? Ты действительно живешь за стеной? Там есть люди?

– Да. Есть небольшая деревня, там можно жить. Людей немного, все неугодные Крепости, но они хорошие. Помогли нам, приютили. Можем попробовать забрать и тебя. Если хочешь, конечно, – Ева говорила тихо и неуверенно.

– Твой друг сказал, что я здесь больше года. А я и не считаю дни уже. Один день похож на другой.

– Это ужасно, – прошептала Ева.

– Нет. На самом деле все не так плохо, – ответила Таня. Девушка больше не плакала, говорила ровно и спокойно. «Обреченно» – подумал Андрей. Тем временем она продолжала. – Аня тоже с тобой?

Ева покачала головой, забыв, что Татьяна ее не видит.

– Нет. Это был ее выбор, – сглотнув слезу, ответила Ева.

– Понятно. А Лиза, Катя? Ты их видела? Как они?

– Видела перед родами в последний раз. У них все было хорошо. Лиза очень волновалась, когда ты пропала. Она искала тебя, спрашивала у всех.

– Ей ничего не сказали обо мне?

– Нет. Все говорили, что не знают. Существование дома Грез – это тайна, по крайней мере, для женской части Крепости.

– Сейчас девочки уже и не помнят, что я пропала. Так ведь? Думают, что учусь, как и все? – грустно сказала Таня.

– Да. Но я помню о тебе и хочу помочь.

– Ничего не получится, Ева. Нас никуда не выпускают. Мы даже между собой общаемся только в присутствии хозяек. В основном сидим в своих комнатах, одни или… – она замялась, – с посетителем. К тому же… Пойми, я благодарна тебе, но это мой долг.

– Какой такой долг? Не неси ерунды.

– Только так я могу послужить Крепости. Я не могу родить ребенка, как ты, поэтому должна быть здесь. У каждого своя роль.

– Ты никому ничего не должна! Никто из нас не должен! Наши жизни, наши тела принадлежат только нам. В Крепости нас лишают дружбы, любви, семьи, свободы, выбора своего будущего. Но с Вами в этом доме поступают еще хуже, вас сделали пленницами четырех стен, безмолвными рабынями. Таня, не поступай так с собой. Я не могу помочь всем, но дай хотя бы попробовать помочь тебе.

– Как? Сбежать отсюда не получится. Не стоит даже пытаться. Я благодарна тебе, но забудь. Твой друг сказал, почему ты вернулась сюда. Ребенок. Ты хочешь забрать его с собой. Не знаю, насколько это возможно, но направь все силы на это.

– Нет! – отрезала Ева. – Так нельзя. Я не могу оставить тебя, бросить, забыть.