Помню, я закричала… Негнущиеся пальцы давили кнопки телефона…
Полиция, соседи, "скорая"…
***
Дело поручили детективу Шедлингу. "Я буду копать!" – пообещал он многозначительно. Ну, пусть себе копает, – вряд ли мне станет легче. Внутри словно перегорело что-то, и Сержа он не вернёт.
Я взяла отпуск на неделю и целыми днями оцепенело валялась на диване, а рядом сочувственно пыхтел Дрипс.
– Ты что-нибудь видел? – спросила я его.
– Нет, – ответил он, – я был в магазине игрушек.
Он часто воровал игрушки и прочие понравившиеся вещи. Я поначалу ругалась, а потом махнула рукой: не смогла ему объяснить, почему нельзя этого делать, – трудно втолковать нормы человеческой морали существу иного порядка: до него просто не доходило.
– У меня ведь нет денег, чтобы поменяться, – наивно заявлял он.
– Но ты же можешь попросить их у меня!
– Зачем? – удивлялся он. – Когда я и так могу взять всё, что захочу?
На этот раз он стащил роскошный заводной автомобиль. Игрушка работала от двух небольших батареек, но батарейки Дрипс съел, и авто бегало просто так, само по себе. Пытаясь меня утешить, он переключился на консервы: таскал мне икру, банки с тунцом, сардины, еще что-то, но есть мне не хотелось…
А потом вдруг зазвонил Будильник.
Это случилось в день после похорон.
Боже! Я думала, что этого больше никогда не будет! Этот звук словно вытащил меня из могилы, куда опустили гроб с телом близкого. Глотая слезы, я поспешно оделась, накинула плащ и шляпу, и бросилась вниз по лестнице. Тёмно-вишневая Карета с позолоченным узором на дверцах ждала у входа. Огромные, почти чёрные Кони нетерпеливо высекали из мостовой золотые брызги. Лакей в ливрее цвета переспелой вишни сидел на козлах и, как обычно, не удостоил меня даже взглядом. Отчего-то я всегда неуютно чувствую себя рядом с ним: мне кажется, что это кто-то, кто всё обо мне знает, всё плохое… Я торопливо приоткрыла дверцу и юркнула внутрь, и в тот же миг Кони сорвались с места, огни за окном слились в цветные полосы и пропали в ночи…
***
…Я шла по влажной осенней аллее, еле-еле моросил тёплый редкий дождик, в просветы рваного неба проглядывало солнце. Вдали темнело море. Я с наслаждением вдыхала свежий морской воздух, – он действовал как хорошее шампанское: всё будет хорошо, печали призрачны, и всё мирское – суета.
День был тихий и пасмурный, но не грустный. Он наполнял душу покоем. Под ногами шуршали листья, из окон доносились приглушённые голоса, иногда – смех или музыка. Рождающиеся звуки вплетались в тихую мелодию осеннего города, и ветерок тут же подхватывал и уносил их прочь вместе с опавшей листвой.
Рассеянно глядя по сторонам, я испытывала радость узнавания, как это бывает, когда возвращаешься в близкие сердцу места, где не был целую вечность. Возвращаешься, и оживают все твои редкие сны о былом, и кажется, будто и не было долгих лет, что провел вдали, и тихие волны смывают ил и грязь, что оседают на дне души просто потому, что приходится жить. Жить в мире, придуманном людьми. Я не знала, что это за город – город детства, или город, где хотелось бы жить. Это было и неважно.
На углу, там, где кончалась аллея, устремил ввысь острые шпили Собор. Проглянувшее сквозь серое небо солнце золотило цветные стекла витражей. Кажется, в прошлый раз здесь стоял белоснежный храм – светлая память погибшей Византии, а вот теперь – готическая громада, торжественная и чуть суровая, и проплывающие облака цеплялись за её вершины. Но детали здесь тоже не имели значения.
ebooksa