— Линча найдут. — В устах Алэна это прозвучало как приговор. — И Линч заговорит.
У Солсбери такой уверенности не было. Порой ему казалось, что Линч вообще никогда не заговорит, — ведь мертвые молчат. Но он ни с кем не поделился своим предчувствием.
— Не думаю, чтобы вашим людям удалось узнать сегодня что-либо новое, — пробормотал он. — Алэн, Марта совсем валится с ног. Ей бы что-нибудь принять, да в постель.
— И тебе, Чарлз. Нам обоим.
Они, казалось, опираются друг на друга, тем самым не давая друг другу упасть. И все время обнадеживают один другого. «Моя мужественная девочка!» — думал отец, и его сухие утомленные глаза заволакивало пеленой.
— Надо отдохнуть, — пробормотал он.
Алэн не понял намека.
— Если бы только я (это «я» он выделил особо) слышал все, что говорил Линч. Кое-что вы могли пропустить мимо ушей. Вероятно, он сказал что-то еще.
— Я пересказал тебе все, — возразил Солсбери.
Светловолосый юноша переключил внимание на Марту:
— Расскажите мне все, что он вам говорил.
Ее руки остановились. Милое личико, обрамленное непокорными седыми волосами, утеряло прежние изящество и свежесть, зато теперь каждая его черточка казалась глубже, чище, а красота возвышенней. Она рассказала, как Сэм Линч ей представился. Как они с ним беседовали, и она так поверхностно и легкомысленно рассуждала о. преступности.
— Потом поговорили о тебе и твоих интересах, Алэн. Я сказала, как увлечена криминалистикой Кэй. Как я в свое время Делом Чарлза. Его печеньем. Он упомянул какой-то склад. Вот тут-то я поняла, что он пишет беллетристику. Почему — не помню.
— Склад? — наморщил лоб Алэн.
— Да. Он сказал... Да, я точно помню его слова: «кто-то стережет его день и ночь». Это прозвучало как-то странно.
— Сторож! — воскликнул Солсбери. — Минуточку. Алэн ждал, затаив дыхание.
Дальше Солсбери заинтриговал его еще больше.
— Он сказал что-то насчет грехов работника, за которые должен расплачиваться хозяин.
— Работника? Сторожа? — Алэн так и подскочил. — Здесь что-то кроется. Кто караулит ваш склад ночью?
— Не знаю. Не имею ни малейшего представления.