— О, понимаю, — пришел на помощь Амбиелли. — Значит, в среду произошло что-то такое, в чем, вы подозреваете, могу быть замешан я. Не будем терять времени на выяснение. Что случилось, Дюлейн? И почему подозрение пало именно на меня?
— Угу, — преданно прорычал верзила. — Что за мысль?
Но тут с подлокотника кресла взметнулась рука Амбиелли. Он просто распрямил сжатые в кулак пальцы. Рык замер где-то в гортани верзилы.
Алэн положил себе на колено ногу, сложил обе руки на ее лодыжке и попытался выдавить мальчишескую улыбку.
— Мне помнится, несколько месяцев назад была какая-то стрельба.
«Нет, — подумал Солсбери, это ему не под силу. — Он не может изобразить непринужденность. Не может говорить елейным голоском. Да и вряд ли он разбирается в людях».
— Человек, нанятый «Солсбери Бисквит Кампэни» в качестве сторожа, находился на дежурстве неподалеку от места происшествия.
— Ага, теперь я понял, — кивнул Амбиелли. — Вы говорите о той ночи, когда в меня стреляли. Продолжайте.
— Вспомнили? — Алэну казалось, что его глаза насквозь пробуравливают собеседника, и Солсбери стало за него неловко.
— Ну конечно же, вспомнил, — рассмеялся Амбиелли.
И тут Солсбери, наблюдавший за коротышкой из-под прикрытия руки и еще толком не разобравшийся в том, что это за человек, впервые заметил, как по-волчьи блеснули его глаза.
— Кстати, я видел, где погиб этот самый сторож, — тоном светского сплетника заметил Амбиелли. — Это случилось всего несколько дней тому назад.
Тут они сказали одновременно. Амбиелли: «Несчастный случай», Алэн: «Несчастный случай?»
— Мне кажется, это был несчастный случай, — улыбнулся Амбиелли. — Так, по крайней мере, пишут газеты. Очень печально. Конечно, он человек старый.
Верзила неподвижно стоял наготове.
«За этим что-то кроется, — подумал Солсбери. — Почему так неподвижен этот здоровенный детина? Разумеется, это не улика. Но почему все-таки он так неподвижен?»
— Я бы хотел знать, — надменным голосом начал Алэн, — нет ли таких, кто... ну, будучи обижен на сторожа, имеет теперь зуб против мистера Солсбери.
— Этого мистера Солсбери?
Уж слишком это походило на щелчок, щелчок-пренебрежение, щелчок-насмешку. Солсбери убрал от лица руку. Этот человек прекрасно знает, кто из них мистер Солсбери. Солсбери напрягся. Его глаза, стараясь увидеть невидимое, казалось, вот-вот вылезут из глазниц.
— Очевидно, — буркнул он.