— Где письмо? — доискивался капитан.
— Я не припомню никакого такого письма, о котором вы говорите,— клялся Шэнк. - Скоро за это возьмется мой адвокат.
— И ваш тоже? - обратился Уолтерс к тощему.
— Зачем мне адвокат? — парировал Керби.— Забавляйтесь. Когда вам это наскучит — скажите. Я терпеливый.
— Мы все терпеливые,— угрожающе проворчал капитан.
Петерсон заметил, что задняя машина жмет на всю железку.
— Вот и они,— сказал Петерсон девушке. — Придется снова устроить представление. Будь осторожной.
— Осторожной? — удивилась она.
— Ну, закрой глаза, нагни голову. Или лучше… лучше высунься и крикни, что я полицейский. «Мальчики» не станут разбираться, так это или нет. Просто прихлопнут меня прямо здесь, на обочине. Зачем ты будешь верить кому-то на слово? Можешь проверить сама. Ну, отыграйся.
Он остановил машину на обочине, и «мальчики», поравнявшись с ними, тоже остановились.
— Все о"кей,— высунулся из окна Эдди.— Валяй с дороги.
— Ясно,— кивнул Петерсон.
— Ну как там леди? Здорова?
— Посмотри сам.
Он втянул живот и откинулся на сиденье, чтобы Эдди было видно. Девушка свернулась на полу в комочек. Ее головка лежала на руках. Она не пошевелилась и не проронила ни звука.
— Ну, ладно, счастливо вам обоим,— весело сказал Эдди. Их машина рванулась с места. При развороте завизжали шины.
— Примерно через семь минут,— напряженно сказал Эдди Элу.— Так что поднажми.
Машина Керби стояла на обочине.
— Большое тебе за все спасибо,— говорил Петерсон девушке.
В зеркальце он видел, что «мальчики» спешат: машина стремительно таяла вдали.