Полюби меня до завтра

22
18
20
22
24
26
28
30

- Чего ты хочешь от меня, раз уже всё решил?

Женя придвинулся ещё ближе.

- Давай притворимся, ну?

Вообще-то, надо было как-нибудь пригрозить Жене. Например, пообещать, что я его убью. Вот. Отличный вариант! Заколю во-о-он теми ножницами, валяющимися у него на столе. Но прагматичная часть моего мозга говорила о том, что офис у нас огроменный, а меньше тысячи Валька не берет. А значит, я смогу отложить немного денег на черный день, погасить кредит, который сдуру взяли родители, отдать долги и…

Ладно, что-то я размахнулась. Но кредит точно погасить смогу, он не такой уж и большой. И жить однозначно будет проще. А парочкой нам рано или поздно всё равно придется притворяться, и ничего не попишешь, надо смириться с положением.

- Так ты согласна? – не унимался Женя.

- Ладно. Да, - махнула рукой я. – Скажи Саше, чтобы он…

Я не договорила. Потому что Антонов внезапно, как тот Гитлер, без объявления войны сгреб меня в охапку, сдергивая со стула и перетягивая к себе на колени, и поцеловал в губы.

И, проклятье.

Мне это понравилось.

Я не собиралась отвечать на поцелуй. Точно не собиралась. Мне оно было не надо. Но, собственно, я и на коленях у Антонова сидеть не собиралась, а сидела, и что-то мне подсказывало, что даже громадное желание поскорее вывернуться из его объятий не увенчается особенным успехом. Женя держал крепко, и я против собственной воли оказалась прижата к его груди.

Целовался он… Ладно. Великолепно он целовался. Мне даже колющаяся борода не мешала, а наглое, но при этом мягкое прикосновение губ заставило расслабиться и ответить взаимностью.

И за шею я его обняла, да. Не то чтобы планировала – на самом деле, я просто тянулась к его горлу, планируя хотя бы оцарапать, а лучше и вовсе придушить, но оно как-то само по себе переросло в объятия.

- Кхе-кхе.

Я аж подскочила, но была в ту ж секунду усажена обратно на колени к Жене. Антонов держал меня крепко, ещё и глазами своими вредными сверкал так, что у меня не осталось ни единого шанса вырваться из его коварного плена и обрести всё-таки свободу.

- Сиди, - прошептал он на ухо, обжигая своим горячим дыханием кожу. – И молчи!

Молчать? Нет, этого я делать не планировала! Хотела запротестовать, рассказать Антонову всё, что про него думаю, но…

Да, промолчала. Потому что этот гад, это невыносимое трепло, обратился к застывшему в дверном проеме ошеломленному Саше.

- Слушай, Санька… Да ты заходи, чего ты топчешься в там, как неродной?

Никольский, обычно парень довольно общительный, но сейчас какой-то ошалелый, сделал шаг вперед и удивленно взглянул на Женю. Ну, или на меня, я понятия не имела, кто именно больше всего смущал сейчас Сашу своим видом.