Карибский рейв

Сам Антонио сидел с напряженным лицом, похоже, что происходящее его всерьез испугало. Ну, еще бы — сидеть за моей спиной и исподтишка шпильки в спину вкручивать гораздо комфортнее и безопаснее. А сейчас какой бы ни был финал этой замятни, ему придется выходить на первый план и, что гораздо неприятнее, объясняться с Виктором, зачем он устроил раскол в команде. Ну, ничего, ничего, толстячок, ты сам этого долго добивался — обтекай теперь.

Я даже не разозлился ничуть, только опечалился. Жаль, конечно, что так получается, но что-то мне подсказывает, что если дело дойдет до раскола команды, то будучи членом Морского Братства, набрать новых моряков я смогу без труда. Пусть они будут похуже, чем нынешние, без той слаженности, к которой я уже привык, но — смогу. Так что нарыв надо резать здесь и сейчас, пока корабль стоит в доке, а мы на берегу.

Я демонстративно спокойно отхлебнул кофе из кружки, промокнул губы салфеткой и сказал:

— Ты спрашивал, чего мы не поделили, Карлос? Тебе это действительно интересно? Да не жмись ты так, я своих не обижаю, а ты для меня давно уже свой, так же как и все остальные здесь присутствующие! Хочешь? Ну, так слушай, и вы все тоже слушайте.

Я встал, прошелся по обеденному залу собираясь с мыслями, подмигнул застывшей с кофейником в руках Алексис и сказал:

— Вчера я выяснил, что с помощью своей Силы я могу жечь рабские импланты! Присутствующий здесь новобранец, бывший раб по кличке Пёс не даст соврать!

Переждав удивленный гул голосов, я продолжил.

— Я ненавижу работорговлю и само рабство как явление и в вашем присутствии даю сам себе слово, что приложу все силы, чтоб освободить как можно большее число рабов и оторвать головы как можно большему числу работорговцев!

На этот раз гул голосов был гораздо громче и был он одобрительным. Не соврал мне Антонио, работорговцев даже в среде пиратов и контрабандистов никто не любил.

— И вот вчера я поручил вашему — это слово я подчеркнул голосом — квартирмейстеру купить и привезти мне раба. Более того, он точно знал, зачем мне он понадобился — чтоб попробовать избавить его от импланта!

— Я сделал все, как ты мне приказал! — подал, наконец, голос красный как рак Антонио.

— Сделал, — кивнул я, — Но я как тебя просил это сделать? Тихо и без лишнего шума, потому что я совсем не был уверен, что тот не умрет в процессе. Ну а ты как все обставил? Что, сука, молчишь, сказать нечего?!

— Алекс, ты стоял на часах возле моего гаража, что тебе сказал ваш квартирмейстер, когда привез раба? — обратился я к пирату в черной бандане.

— Эээ… сказал, что привез живую игрушку на потеху нашему психу-капитану, — промямлил мужик, отводя глаза, — И это… сказал, что надо раба закрыть подальше, потому что не хочет слушать его крики под пытками…

Снова поднялся гул голосов, но на этот раз парни гомонили возмущенно. Теперь до самого тупого дошло, какую игру вел их квартирмейстер и к чему она привела.

— Раз за разом я протягивал вашему бывшему капитану руку дружбы, — повысив голос и перекрикивая гомон, сказал я, — И каждый раз получал в нее плевок! Но последний случай был уже за гранью! Тихо! А ну тихо я сказал, разгалделись!

Я дождался, пока установится относительная тишина и резюмировал свою речь:

— Мне искренне жаль, что дело дошло до этого, парни. Вы отличные моряки и, как оказалось, смогли стать отличными джентльменами удачи. Но работать с Антонио я больше не хочу. Так что если вы хотите остаться со своим бывшим капитаном, неволить и держать силой никого не буду. Выход вон там! Можете сперва забрать свои вещи, разумеется.

Я стоял, скрестив руки и наблюдая за пиратами. Мужики сидели, переглядываясь, но никто не поднялся, чтоб уйти. Алексис продолжала стоять столбом, обняв кофейник и изумленно лупая своими голубыми глазищами. Пёс увлеченно жрал, не обращая внимания на происходящее вокруг. Мне кажется, что он уже давно доел свою порцию и стырил чужую, благо, что парни совсем забыли про завтрак. Антонио сидел красный и молча глотал воздух ртом как большая рыба. Что, сучок, не нравится когда твои грязные делишки полощут на виду у всех?!

— Я рад, что мы решили эту проблему, — резюмировал я через пару минут, когда убедился, что никто не собирается уходить, — И, раз уж ты у нас такой храбрый, Карлос, предлагаю тебе должность квартирмейстера! Кто за, поднимите руки! Семь, восемь, двенадцать… так, достаточно, явно большинство за Карлоса. Поздравляю, братан, ты теперь новый квартирмейстер и твоя доля в добыче увеличилась вдвое!