— Мы никак не сможем тебя отговорить?
— А что вы можете сказать? — Она уже злилась. — Вы не можете ничего изменить. Я злюсь на вас за ложь, но благодарна, что вы забрали меня, пожертвовали жизнью в Ирландии, чтобы защитить меня. Вы отлично справились. Но для такого слов нет. Я — мишень, и должна научиться защищаться. Я нашла того, кто мне с этим поможет. Я стану сильнее, а вы должны пообещать, что никуда не поедете.
Молчание было раздражающе долгим, а потом её папа ответил:
— Мы останемся, Роза.
Роза обрадовалась, прижала телефон к уху, но осознала, что могла больше их не увидеть. Это слишком опасно. Слёзы обжигали глаза, и она быстро перевела взгляд к темноте за окном. Горло сдавило, она глотала слезы, но одна капля покатилась жаром по щеке.
— Я люблю вас обоих, — выдавила она, убрала телефон от уха и нажала отбой. Не глядя на Фионна, она подвинула телефон по столику к нему. Он накрыл её ладонь своей, не дав убрать руку. Она удивлённо посмотрела на него, а по щеке покатилась вторая слеза. Он смотрел на эту каплю, затем нежно сжал ладонь Розы и отпустил. Роза тут же захотела, чтобы прикосновение вернулось, но отпустила телефон и убрала руку со стола.
— Мы поменяем поезд в Дижон Вилле через пару часов. Попробуй поспать ещё, если сможешь.
Роза вспомнила сон и отчасти боялась засыпать. Но, может… если Фионн уснёт…
Неприятная боль сменила тепло утешения Фионна. Неужели Роза не могла позволить кому-то стать ближе, а просто полезет в личное пространство вместо доверия? После милого момента между ними казалось ужасным лезть в его сны. Или в чьи-то ещё.
— Я спала пару часов. Почему бы тебе не поспать?
Он разглядывал её, а потом кивнул.
— Боюсь, что должен. В Барселоне мне нужно быть настороже.
— Там ты расскажешь мне, что будем делать? Знаю, мы заберём что-то, что у тебя украли, но детали не помешали бы.
— Я все объясню, когда будем там. — Он встал, и она не могла не смотреть, как он снял пиджак и убрал в сумку. Роза пялилась на Фионна, а он расстегнул манжеты рубашки и закатал рукава до локтей. От вида его сильных предплечий между бёдер тут же стало жарко. Она заёрзала, а он быстро расстегнул жилетку и устроился на сиденье. Его живот был упругим и плоским под белой рубашкой. Роза отдала бы что угодно в тот миг, чтобы увидеть его без рубашки. Но её воображение неплохо справлялось.
Боже, сексуальность этого фейри отвлекала от кошмара её жизни.
Роза посмотрела ему в глаза. Он поймал её на том, как она разглядывала его.
— Больше ничего не сниму. Спектакль окончен.
Несмотря на сухой тон, Роза видела по выгнутой брови, что он шутил. И хоть она знала, что не должна, ухмыльнулась и подыграла:
— Жалко.
К её радости, у него губы дрогнули. Он смотрел на её рот дольше, чем было прилично, а потом, когда восторг стал наполнять тело Розы, закрыл глаза и хрипло приказал: