Блондинка, закусив губу, посмотрела своими большими серыми и холодными глазами прямо на Погорелова.
— Не могу сказать почему, но просто верь мне, этот поход очень важен для нас с тобой. Именно от того, сумеем ли мы получить награду за него, будет зависеть наша жизнь в этом мерзком мире…
Она замолчала, задумавшись о чем-то своем. Сейчас Ампер отдал бы свой ТКБ, весь жемчуг и горох, оставшийся в сейфе, только ради того, чтобы заглянуть в ее мысли.
— Просто верь мне, — встрепенувшись, произнесла она и устроила голову у него на плече.
— Верю, — ответил Погорелов, целуя ее в губы.
Они сами не заметили, как задремали, стук в дверь вырвал их из объятий Морфея.
— Эй, пора на ужин, — раздался из-за двери голос Мушкета. — Андрей во всем своем нарциссизме будет речь толкать, и нуждается в слушателях.
— Может, ну его нахрен? — громко произнес Ампер.
— Нет уж, — отозвался Мушкет, — вся команда будет внимать отцу родимому, который в своем величии решил указать нам путь, — снайпер при этом тихо рассмеялся. — Вы не избранные, так что через десять минут жду вас в столовой.
— Идем, — нехотя поднимаясь и оправляя немного смятый камуфляж, отозвался Леонид.
Пафосные речи представителя института его бесили, как впрочем, и всех остальных, они были долгими, нудными и полными патетики. Но что делать? Кто платит, тот и заказывает музыку.
Они едва не опоздали, их «лидер» уже стоял с бокалом шампанского в руке, но монолог еще не начался. Он довольно приветливо улыбнулся опоздавшим и, дождавшись, когда они займут места за своим столом, по отечески обвел взглядом собравшихся.
— Вот и настал крайний день. Через несколько часов мы все с вами уйдем в неизведанное, чтобы расширить горизонты наших знаний о Стиксе. Наш путь будет труден…
Ампер подавил зевок, голос Андрея обволакивал, погружая его в сон, и Погорелов не мог себе отказать в этом, он умел спать, стоя, с открытыми глазами, прямо на построении. Этот бесценный дар остался у него со срочной службы. Вот и сейчас, отрешившись от речей главного местного замполита, он легко перешел в состояние дремы.
Разбудили его через десять минут мощные аплодисменты, вот в их искренность он верил безоговорочно, так собравшиеся благодарили оратора за то, что тот заткнулся. У бывшего прапорщика на мгновение даже появилось желание вскочить и заорать: «БРАВО, БИС!». Но он сдержался, он-то покемарил, а вот остальные были вынуждены слушать.
— Ампер, ты наглая скотина, — прошипела Рина с завистью. — Ты опять уснул и бросил меня.
— Извини, ничего не могу с собой поделать, этот оратор вгоняет меня в сон, — повинился Погорелов. — Он сказал что-нибудь интересного?
Блондинка покачала головой.
— Давай есть, и марш в койку, у меня на тебя большие планы.
— Да, повелительница моего сердца, слушаюсь и повинуюсь. Надеюсь, я смогу заслужить твое прощение за свое неподобающее поведение…