В Ветхом Завете любые истечения из тела человека считались нечистыми (Лев. 15:1-18) и слюна человека, находящегося в нечистоте, воспринималась как передатчик этой нечистоты (Лев. 15:8). В Новом Завете Иисус радикально меняет представление о нечистоте. Будучи Сам носителем чистоты и святости, Он передает ее другим через прикосновение, а также через слюну, которая «заряжена Его святостью и действует разрушительно на демоническую силу»[148].
Не вдаваясь в детальную дискуссию данной темы, получившей всестороннее рассмотрение в специальной литературе[149], отметим лишь два важных момента. Первое: тот факт, что Иисус в некоторых случаях использовал слюну, не имеет никакого отношения к медицине; Он не использовал слюну вместо лекарства, мази, масла или иного медицинского средства. Второе: использование Им слюны никоим образом не связано с существовавшими в Его время магическими практиками и обычаями.
Мы также не можем согласиться с тем, что это действие имело символический или педагогический смысл[150]. На наш взгляд, слюна использовалась Иисусом эпизодически в качестве одного из средств для передачи исцеляемому Своей собственной энергии, силы и святости.
В рассматриваемом эпизоде Иисус дважды возлагает руки на слепого. Выражение возложил на него руки обычно обозначает возложение рук на голову (Чис. 27:23; Втор. 34:9). Однако слова опять возложил руки на глаза ему (Мк. 8:25) указывают на то, что, вероятно, и в первый раз Иисус возложил руки не на голову, а на глаза исцеляемого.
Вопрос Иисуса в большинстве древних рукописей передан как прямая речь: Видишь ли что-нибудь? Ответ в буквальном переводе звучит так: «Вижу людей, что (потому что) как деревья вижу ходящими». Грамматическая конструкция фразы не соответствует нормам греческого языка и, возможно, передает некую арамейскую фразу, восстановить которую можно лишь гипотетически. Не исключено, что сама конструкция фразы призвана проиллюстрировать неуверенность и замешательство слепого в тот момент, когда зрение начало возвращаться к нему, но еще не вполне вернулось.
После того как Иисус вторично возлагает руки на его глаза, зрение возвращается к нему полностью. Постепенное возвращение зрения передается пятью терминами, следующими один за другим: άναβλεψας («взглянув», буквально «посмотрев вверх» или «снова увидев», то есть «обретя зрение»), βλεπω («вижу»), ορω («вижу»), διεβλεψεν («взглянул», возможный перевод: «посмотрел перед собой», «увидел ясно»), ένεβλεπεν («увидел»). Этот тщательно подобранный комплект терминов, относящихся к сфере зрения, подчеркивает экстраординарность описываемого события и то, что зрение возвращается к человеку не одномоментно, а постепенно.
Почему Иисус не мог сразу исцелить слепого? Почему потребовалось дважды возлагать на него руки, плевать ему на глаза, задавать вопрос? Почему сначала слепой увидел людей, как деревья (Мф. 8:24) и лишь со второго захода стал видеть ясно? Исчерпывающий ответ на эти вопросы мы дать не можем. Однако мы должны исключить такое понимание, при котором Иисус не может с первого раза исцелить слепого и прилагает какие-то особые усилия для этого. Неспособность слепого сразу же ясно увидеть то, что его окружает, обусловлена не отсутствием у Иисуса достаточных сил или возможностей, чтобы обеспечить моментальный эффект, а субъективными факторами, связанными с особенностями организма самого исцеляемого. Подобно тому как в медицинской практике организм больного может не сразу отреагировать на лечение и подобно тому как, просыпаясь после глубокого сна, человек протирает глаза и не сразу ясно видит окружающий мир, в описываемом эпизоде исцеляемый не сразу увидел проходящих людей: поначалу они показались ему похожими на деревья.
Постепенное возвращение зрения исцеленному можно сравнить с состоянием человека, которого выпускают на свет после длительного пребывания в темнице и в оковах. Это состояние мастерски описано Платоном:
Когда с кого-нибудь из них снимут оковы, заставят его вдруг встать, повернуть шею, пройтись, взглянуть вверх – в сторону света, ему будет мучительно выполнять все это, он не в силах будет смотреть при ярком сиянии на те вещи, тень от которых он видел раньше. И как ты думаешь, что он скажет, когда ему начнут говорить, что раньше он видел пустяки, а теперь, приблизившись к бытию и обратившись к более подлинному, он мог бы обрести правильный взгляд? Да еще если станут указывать на ту или иную мелькающую перед ним вещь и задавать вопрос, что это такое, и вдобавок заставят его отвечать! Не считаешь ли ты, что это крайне его затруднит и он подумает, будто гораздо больше правды в том, что он видел раньше, чем в том, что ему показывают теперь?.. А если заставить его смотреть прямо на самый свет, разве не заболят у него глаза?.. А когда бы он вышел на свет, глаза его настолько были бы поражены сиянием, что он не мог бы разглядеть ни одного предмета из тех, о подлинности которых ему теперь говорят… Тут нужна привычка, раз ему предстоит увидеть все то, что там, наверху. Начинать надо с самого легкого: сперва смотреть на тени, затем – на отражения в воде людей и различных предметов, а уж потом – на самые вещи.[151]
Окончание истории исцеления слепого в наиболее авторитетных древних рукописях звучит так: «И отослал его в дом его, сказав: даже в селение не заходи»[152]. Это, по-видимому, означает, что слепой жил вне Вифсаиды, откуда Иисус вывел его за руку. Ему больше не было нужды возвращаться в Вифсаиду: теперь он мог сам, без помощи поводырей, дойти до дома.
Исцеление слепорожденного в ИерусалимеСледующий случай, который должен быть рассмотрен, описан в Евангелии от Иоанна. Это Евангелие содержит наименьшее число чудес в сравнении с другими Евангелиями (всего шесть), и каждое описанное в нем чудо вправлено в определенный богословский контекст. Сама история исцеления занимает в 9-й главе Евангелия сравнительно небольшое пространство: семь стихов (1–7). Однако оставшаяся часть главы (стихи 8-41) является прямым продолжением этой истории. Таким образом, собственно рассказ о чуде занимает около 1/6 данной главы: все остальное – это богословский комментарий к нему.
Некоторые детали повествования напоминают нам только что рассмотренный сюжет из Евангелия от Марка: И, проходя, увидел человека, слепого от рождения. Ученики Его спросили у Него: Равви! кто согрешил, он или родители его, что родился слепым? Иисус отвечал: не согрешил ни он, ни родители его, но это для того, чтобы на нем явились дела Божии. Мне должно делать дела Пославшего Меня, доколе есть день; приходит ночь, когда никто не может делать. Доколе Я в мире, Я свет миру. Сказав это, Он плюнул на землю, сделал брение из плюновения и помазал брением глаза слепому, и сказал ему: пойди, умойся в купальне Силоам, что значит: посланный. Он пошел и умылся, и пришел зрячим (Ин. 9:1–7).
Прежде всего мы должны отметить, что это единственное во всем корпусе Евангелий упоминание о человеке, слепом от рождения. В других случаях мы не знаем никаких подробностей о слепых, которых исцеляет Иисус: от рождения ли они были слепыми или стали таковыми на каком-то этапе своей жизни, и если да, то по какой причине. Можно предположить, что слепой, описываемый Иоанном, – единственный слепорожденный из всех упоминаемых в Евангелиях слепцов. Поэтому рассказанная Иоанном история имеет особый смысл, отраженный в восторженных словах самого исцеленного: От века не слыхано, чтобы кто отверз очи слепорожденному (Ин. 9:32).
Исцеление слепорожденного Иисусом Христом. В. И. Суриков. 1888 г.
Вопрос учеников отражает распространенное в иудейской традиции представление о том, что болезнь человека может быть наказанием за грехи его родителей или предков. Отчасти это представление базируется на словах из книги Исход о том, что Бог наказывает детей за вину отцов до третьего и четвертого рода (Исх. 20:5; 34:7; Чис. 14:18). Однако, чтобы правильно понять смысл этих слов, их следует рассматривать внутри того контекста, в каком они произносились. А контекстом была вторая заповедь закона Моисеева, касающаяся запрета на идолопоклонство:
Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли; не поклоняйся им и не служи им, ибо Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель, наказывающий детей за вину отцов до третьего и четвертого рода, ненавидящих Меня, и творящий милость до тысячи родов любящим Меня и соблюдающим заповеди Мои (Исх. 20:4–6; Втор. 5:8-10).
Из текста следует, что за грехи одного поколения расплачиваются следующие поколения, так же как и благословение Божие передается от одного поколения к другому. Как это часто бывает в Ветхом Завете, речь не идет о личной судьбе тех или иных людей: речь идет о судьбе всего народа («дети» и «отцы» в данном случае – коллективные наименования, указывающие на разные поколения).
Христос и книжники. Веронезе. 1560 г.
Индивидуализм вообще не характерен для библейского восприятия мира и человека. С точки зрения Библии человек – не изолированный индивидуум, а часть целого: семьи, рода, народа, человечества. Люди связаны между собой многочисленными незримыми нитями, протягивающимися в том числе и от одного поколения к другому. У каждого поколения есть свое наследие – доброе и дурное. Не случайно Иисус обличал Своих современников, книжников и фарисеев, за то, что они повторяют дела своих отцов. Логику этих обличений нелегко понять людям, воспитанным на представлении о том, что каждый человек отвечает только за самого себя:
Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что строите гробницы пророкам и украшаете памятники праведников, и говорите: если бы мы были во дни отцов наших, то не были бы сообщниками их в пролитии крови пророков; таким образом вы сами против себя свидетельствуете, что вы сыновья тех, которые избили пророков; дополняйте же меру отцов ваших (Мф. 23:29–32).
ebooksa