Это была типичная провинциалка, обременённая обилием детей, внуков, тётушек, кузин и их номеров в маленьком телефоне «Нокиа», из динамика которого как раз доносился сигнал вызова.
Вадим искренне ей сочувствовал, но отселить никуда не мог — все купе были заполнены. Просто чудо, что последнее место в девятом осталось не выкупленным. Вероятные пассажиры будто чувствовали угрозу, а гражданке Семёновой просто не хватило чутья.
Он сделал соответствующее лицо и изобразил пожатие плечами.
— И все там. И бегающие твари, и летающие, и ползающие… кого только нет! А сам пропал, — неожиданно закончила она, прижав трубку к уху и одёргивая на себе одежду. Она была из тех, кто в поезде предпочитает удобную, поблекшую от многочисленных стирок одежду, а штаны — со штрипками.
— Куда пропал?
— Незнай. Я с Вероникой Ивановной поговорила, и с Ниночкой, и с Владиком маленьким, а его всё нет. А когда пропал, я и не заметила. Просто исчез, как не было. Ну, туда ему и дорога. Вы скажите, что мне тепереча делать? Как спать ложиться? Я ж ляжу, а он припрётся, весь такой красивый, как ворон… я ж со страху валенки сваляю.
Вадим, однако, сильно сомневался в нежности её психики. Он бросил взгляд на часы: одиннадцать по местному,
— Идите спать, — сказал он. — Не закрывайте дверь купе, я буду караулить ваш сон. Да-да, можете на меня положиться. Не сомкну глаз, пока его не увижу, и тогда…
— Что тогда? — тётушка затаила дыхание. Вадим выставил указательный палец.
— Я разбужу вас и предупрежу, что он идёт. Так, что вы сумеете подготовиться и подоткнуть своё одеяло со всех сторон.
— Как это мило, — на широком лице, обрамлённом крашеными кудрями, мелькнуло почти детское выражение. Оно было естественным, но почему-то показалось Вадиму очень неуместным. — Тогда я пойду, ладно? А вы уж, пожалуйста, смотрите в оба, хорошо?
— Всё время на посту, как солдат, — пообещал Вадим.
На самом деле, он не чувствовал такой уверенности. Надев фуражку, прогулялся до туалетов, убедившись, что все они свободны, заглянул на второй этаж. Может, ушёл подкрепиться в вагон-ресторан?.. Нет, такой человек, одержимый человек, ни за что не оставил бы свою коллекцию.
Как там его звали?
Ной. Ной Владимирович. Никогда не видел столь подходящего и одновременно не подходящего данному конкретному человеку имени! Фамилия ничего не сказала Вадиму, поэтому он решил её не запоминать. Перепроверив ещё раз билет, убедился: всё было в порядке. Не о чем заявить начальнику поезда, совершенно не о чем.
Тётушка оставила свою дверь купе номер девять открытой. Выполняя обязанности постового (взяв на плечо в качестве оружия швабру), он заглянул в купе и увидел на фоне белого, как саван, снега, проносящегося за окном, оскаленные морды зверей на верхней полке. Выглядели они так, будто собрались пообедать тётушкой, словно в одной из сказок братьев Грим. Кровать Ноя Владимировича оставалась незастеленной. Пыльные сумки стояли тут и там, казалось, каждая таила свой секрет — ещё больше зверей, погибших мучительной смертью. На столе — банка с чем-то тёмным; жидкость плескалась о стенки совершенно не в такт покачиваниям поезда. Вадим помотал головой и проследовал дальше.
Что тётушка тоже исчезла, он понял лишь во время второго захода, когда, вспомнив о долге, вновь взял в руки швабру… просто потому, что так руки дрожали меньше.
Звери были на своих местах. От очертаний их голов всё так же явственно несло угрозой. На полке снизу, на другой стороне, угадывалась укрытое одеялом тело пассажирки. «Чёрствая натура, — хмыкнул про себя проводник. — Просила предупредить её, а сама…»
Сжимая швабру перед собой, Вадим вошёл в купе. Чертовщина какая-то. Ерунда. Такого просто не может быть.
ebooksa