— Диана, значит? — заикаясь мямлит женщина. — Вот так сюрприз. — И издает истерический смешок, быстро моргая наращенными ресницами.
Мужчина хмурится, всматриваясь в экран. Морщит лоб. А потом хрипло прокашливается, деловито поправляя усы пальцем, на котором сияет увесистый золотой перстень.
— Да, меня зовут Диана, а в-вы? — я почти не дышу. Меня почти сгибает пополам от такого сильного волнения! Аж в глазах потемнело на миг.
— Антонина и Евгений… Кулагины. Боже, как же сильно ты на нашу Верочку похожа!
— Мама, папа, вам есть что сказать?
Воцаряется непродолжительная пауза. Пара переглядывается друг с другом хмурыми взглядами, затем Антонина Кулагина коротко бросает что-то на ухо своему супругу. Тот одобрительно кивает, соблюдая каменное выражение лица. После чего обращает взор обратно на меня.
Антонина продолжает диалог.
— Дело в том, что я да… я была беременна близнецами, не хотела тебе говорить, Вера. Да и зачем? Если ребенок родился мертвым…
— Что?!
— Так сказали врачи. Мы им поверили. А теперь вот я узнаю, что вторая моя дочь жива. Так странно…
— А где все документы, где могила?
— Антонина была слишком разбита, — взял на себя удар Евгений, пока его жена смахивала с глаз невидимые слезинки, — решили кремировать… Прах развеял. Я это сам сделал, не сказав матери. А документы затерялись во время переезда.
Внутри, в области груди, сжалась невидимая пружина.
Моё сердце забилось слишком быстро.
— Но это да, счастье, что произошла какая-то ошибка, и наша дочь оказалась живой!
Да уж, все выглядит как-то запутанно и неясно.
Главное, неправдоподобно.
Их эмоции… они какие-то неестественные. Наигранные, что ли.
— Когда возвращаетесь? — резво спросила Вера.
— Уже скоро!