В повествовании Марка Вартимей предстает перед нами как фигура, имеющая все характерные черты реального исторического персонажа. Мы знаем его имя и имя его отца: «сын Тимея» является греческим переводом арамейского имени «Вартимей». Мы видим, как слепой сбрасывает с себя верхнюю одежду: деталь, которая придает повествованию дополнительную достоверность. Зачем он ее сбросил? Вероятно, чтобы она не мешала ему быстрее подойти к Иисусу. В то же время эта деталь имеет и символический смысл. Вряд ли у слепого, сидевшего при дороге, было что-нибудь кроме верхней одежды: она была его единственным земным стяжанием. С легкостью, не раздумывая, он расстается с ним, чтобы последовать за Христом.
Толпа, окружающая Иисуса, поначалу заставляет слепого молчать, но от этого он только еще громче кричит. Иисус останавливается и велит подозвать его. Тут окружающие меняют тон и обращаются к нему: «Не бойся, вставай, зовет тебя (θάρσει, εγειρε, φωνεΐ σε)». Отношение толпы к слепому изменяется на прямо противоположное вследствие того, что Иисус остановился и обратил на него внимание. Слово θάρσει, переведенное как «не бойся», буквально означает «дерзай»: это слово нередко обращал к исцеляемым Сам Иисус (Мф. 9:2, 22), здесь оно звучит из уст толпы.
У Марка слепой называет Иисуса Учителем («Раввуни»), у Луки Господом. Сама просьба – «чтобы мне прозреть» – указывает на возвращение некогда утраченного зрения: глагол άναβλέπω означает «снова увидеть». Вартимей, таким образом, не был слепорожденным. У Марка Иисус отвечает слепому: «Иди, вера твоя спасла тебя»; у Луки: «Прозри, вера твоя спасла тебя». Эти слова становятся смысловым центром повествования: те же самые слова Иисус произносил и в некоторых других случаях, совершая исцеление (Лк. 7:50; 17:10).
И у Марка, и у Луки повествование завершается тем, что слепой последовал за Иисусом; у Матфея оба слепых последовали за Ним. Эта важная деталь указывает на то, что бывший слепой стал если не учеником Иисуса, то во всяком случае Его последователем. В качестве такового он служит примером для подражания[291]. Как и в других описанных в Евангелиях случаях исцеления от слепоты, вместе с физическим зрением исцеленный получает то духовное зрение, которое необходимо, чтобы уверовать в Иисуса как Сына Божия.
Глава 21
1. Въезд Иисуса в Иерусалим
1И когда приблизились к Иерусалиму и пришли в Виффагию к горе Елеонской, тогда Иисус послал двух учеников, 2сказав им: пойдите в селение, которое прямо перед вами; и тотчас найдете ослицу привязанную и молодого осла с нею; отвязав, приведите ко Мне; 3и если кто скажет вам что-нибудь, отвечайте, что они надобны Господу; и тотчас пошлет их. 4Всё же сие было, да сбудется реченное через пророка, который говорит: 5Скажите дщери Сионовой: се, Царь твой грядет к тебе кроткий, сидя на ослице и молодом осле, сыне подъяремной. 6Ученики пошли и поступили так, как повелел им Иисус: 7
7привели ослицу и молодого осла и положили на них одежды свои, и Он сел поверх их. 8Множество же народа постилали свои одежды по дороге, а другие резали ветви с дерев и постилали по дороге; 9народ же, предшествовавший и сопровождавший, восклицал: осанна Сыну Давидову! благословен Грядущий во имя Господне! осанна в вышних! 10И когда вошел Он в Иерусалим, весь город пришел в движение и говорил: кто Сей? 11Народ же говорил: Сей есть Иисус, Пророк из Назарета Галилейского.
Какое место занимал Иерусалим в жизни Иисуса Христа? Если судить по Евангелиям от Матфея и Марка, то вплоть до Его торжественного входа в Иерусалим этот город не занимал в Его жизни никакого места. Основное действие этих Евангелий разворачивается в Галилее, упоминаются другие области (Заиорданье, страны Кесарии Филипповой, земля Гадаринская, или Гергесинская, Иерихон), но об Иерусалиме в них ничего не говорится. На их основании можно было бы предположить, что Иисус вообще не бывал в этом городе до того, как торжественно вошел туда за несколько дней до Своей последней пасхи.
Несколько иную картину рисует евангелист Лука. От него мы узнаем, что 40-дневный младенец Иисус был принесен родителями в храм Иерусалимский, где Его благословили старец Симеон и праведная Анна (Лк. 2:22–38). В этом же Евангелии мы узнаем о случае, произошедшем с 12-летним отроком Иисусом, когда во время ежегодного паломничества в Иерусалим на пасху Он не вернулся со Своими родителями, а остался в храме, чтобы послушать наставления учителей (Лк. 2:41–50). Композиционной особенностью Евангелия от Луки является то, что значительная часть материала (около трети от общего объема Евангелия) встроена в последнее путешествие Иисуса в Иерусалим (Лк. 9:51–19:28). По ходу этого путешествия Иерусалим многократно упоминается, как бы незримо присутствуя в повествовании, но основные события тем не менее происходят вне его.
И только из Евангелия от Иоанна мы узнаем о том, что обычай посещать Иерусалимский храм по большим праздникам Иисус сохранял и после Своего выхода на проповедь. Именно в Иерусалиме происходят те беседы и чудеса Иисуса, о которых повествует Иоанн. Его Евангелие, таким образом, восполняет очень существенную лакуну, образовавшуюся вследствие того, что евангелисты-синоптики концентрируют основное внимание на Галилее и других областях Палестины, обходя молчанием главный город всего Израильского народа, центр его религиозной и политической жизни.
Евангелисты рисуют Иисуса Человеком, Который не только знал, что Ему надлежит умереть на кресте, но и что это произойдет в Иерусалиме. Объяснял Он это тем, что «не бывает, чтобы пророк погиб вне Иерусалима» (Лк. 13:33). За этим объяснением, кажущимся простым и кратким, стоит вся история взаимоотношений Бога с Израильским народом – история, в которой особое место занимали пророки.
Виффагия – селение, находившееся на востоке от Иерусалима, поблизости от Вифании[292] – упоминается во всех трех повествованиях синоптиков; Вифания – только у Марка и Луки. Селение, находившееся напротив Виффагии, откуда ученики привели осла, по имени не названо. Нельзя исключить, что это и есть Вифания.
Рассказ о торжественном входе Иисуса в Иерусалим присутствует во всех четырех Евангелиях.
У Марка Иисус говорит ученикам: «Пойдите в селение, которое прямо перед вами; входя в него, тотчас найдете привязанного молодого осла, на которого никто из людей не садился; отвязав его, приведите. И если кто скажет вам: что вы это делаете? – отвечайте, что он надобен Господу; и тотчас пошлет его сюда». Они идут, находят молодого осла, привязанного у ворот на улице, и отвязывают его. Некоторые из стоявших там говорят им: «Что делаете? зачем отвязываете осленка?» Они отвечают, как повелел Иисус, и те отпускают их. Осленка приводят к Иисусу, возлагают на него одежды, и Иисус садится на него. Когда Иисус въезжает в город, предшествующие и сопровождающие восклицают: «Осанна! благословен Грядущий во имя Господне! благословенно грядущее во имя Господа царство отца нашего Давида! осанна в вышних!» (Мк. 11:1—10).
Версия Луки достаточно близка к версии Марка, отличаясь лишь концовкой рассказа: «А когда Он приблизился к спуску с горы Елеонской, всё множество учеников начало в радости велегласно славить Бога за все чудеса, какие видели они, говоря: благословен Царь, грядущий во имя Господне! мир на небесах и слава в вышних!» (Лк. 19:28–38). Формула «мир на небесах и слава в вышних!» напоминает ангельское славословие из того же Евангелия, прозвучавшее при рождении Иисуса: «Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение!» (Лк. 2:14).
Версия Матфея отличается от версий двух других синоптиков одной существенной деталью: вместо осленка в ней фигурирует ослица с осленком. Ученые, как правило, объясняют это либо склонностью Матфея к удвоениям[293], либо его желанием показать, что пророчество Захарии сбылось буквально[294]. Второе объяснение кажется более правдоподобным. В любом случае сидеть одновременно на ослице и осленке человек не может: если даже там и было второе животное, его, очевидно, вели под уздцы рядом с тем, на котором сидел Иисус[295]. Иоанн Златоуст предлагает свой вариант решения проблемы: «В то время как ученики, отрешив ослицу, вели ее к Нему, вероятно, Он нашел молодого осла и сел на него»[296].