Саша ехал и матерился. Ехал и постоянно заглядывал в телефон. Ехал и обливался потом. Ругал себя. Говорил мысленно с Саней.
Бесконечная какая-то дорога.
Он не помнил, как покупал цветы, конфеты, коньяк – но все это каким-то мистическим образом оказалось на переднем пассажирском сиденье, когда он парковал машину на стоянке возле роддома номер пять.
Проходя быстрым шагом сквозь ряды машин, заметил автомобиль Иры. Значит, она здесь. Немного, но полегчало.
Первым к нему кинулся Шурка.
- Папа!
- Держи, - он коротко обнял сына и сунул ему в руки букет и конфеты. Коньяк, при некотором размышлении, не стал ребенку давать, оставил у себя. И вот так, с бутылкой «Хенесси» в руках, шагнул навстречу тяжело вставшей с металлического сиденья Ирине.
- Молодец, - хмыкнула Ира, кивая на коньяк. – Шестнадцать двадцать семь, три пятьсот двадцать, пятьдесят один.
- Это чего? – опешил Александр такому обилию цифр.
- Шестнадцать двадцать семь – время рождения, - Ира взглянула на часики на запястье. – Дочери твоей уже сорок минут отроду. Вес – три килограмма и пятьсот двадцать граммов, рост – пятьдесят один сантиметр. А, да. Девять баллов по шкале Апгар.
На этих словах Александр Оболенский и осел. Прямо на букет, заботливо устроенный на сиденье Шуркой.
Подскочил. Шурка принялся спасать букет – расправлять примятую упаковку и ворчать на отца. И тут Сашу наконец отпустило. И на его лице появилась широкая, радостная и несколько бессмысленная улыбка.
- Значит, все? – выдохнул он.
- Все, - рассмеялась Ира. – Поздравляю тебя, Сашка, теперь ты отец двух детей!
Он дурак, конечно, но он снова обнял Иру. И Шурку. Так и стояли втроем, обнявшись. Саша постепенно приходил, по меткому выражению Веры Павловны, в светлый разум.
- Ир, а к ней можно? – они отшагнули друг от друга, но Шурка жался к отцову боку.
- Доктор сказал, что спустится и позовёт, как можно будет.
- Ага, - счастливо выдохнул Александр. – Я подожду.
- Мы подождем! – тут же встрял Шурка. Саша потрепал сына по голове. И, наконец, смог осмысленно посмотреть на Иру. И поразился, насколько… неважно она выглядела. Лицо одутловатое, в пятнах, дышит тяжело. В первую беременность она была не такой. И Саня не была такой. Или он просто не замечал? А он тут со своими… волнениями-поручениями… ну вот и правда дураком уродился.
- Как ты? – виновато спросил Александр.