— А, знаменитая австралийская писательница, знаю. Ты, конечно, Египетская царица?
— Угадал. Я играю Египетский Лотос. Представь, эскиз костюма уже готов: такое белое платье и роскошная корона, я в ней буду на полметра выше, — засмеялась Амариллис.
— Забавно… Когда премьера?
— О! Через месяц, не меньше. Мэтр очень требователен, если речь идет о классике, впрочем, как и всегда.
— Интересно взглянуть.
— Зашел бы, пьеса действительно неплохая, — скрывая просительные нотки, беспечно пригласила актриса.
— Посмотрим…
Амариллис понимающе улыбнулась.
— "Посмотрим" — значит "нет". А жаль! — Она добавила вполголоса: — Кстати, твоя "Лис Ну
— Там у тебя роль Орхидеи? — припомнил Гиацинт.
— Да. Ты ведь, кроме как на премьере, его и не видел. Тоже мне автор!
Гиацинт криво улыбнулся одной половиной лица:
— Не трави душу.
Он прикрыл глаза и снова взглянул на неё. Амариллис разозлилась.
— Кого ты обманываешь? Я не могу тебя таким видеть! Скажи откровенно, тебе не осточертели все эти перезрелые красотки, которым ты мило улыбаешься и расточаешь комплименты за игрой в карты? Зачем тебе дворцовые сплетни, их интриги, их жизнь?
Она кричала на него, стараясь добиться ответа. Посмотрев в печальные синие глаза, без привычной улыбки, она успокоилась и спросила.
— Ты не устал от них?
— Устал. Ужасно устал.
Гиацинт потянулся и дернул клочок декорации, лохмотьями висевший на раме. Тот с треском оторвался, подняв вихрь белой пыли.
Амариллис покачала головой: