Дочь врага для Темного

И одновременно как-то злобно поглядывал на араба, который подал мне руку.

Я мечтала поскорее смыться и вырвать свое сознания из густой патоки и восточного аромата, исходившего от мужчин.

— Прекрасно говоришь по-арабски. Даже мои костлявые уши смогли это разобрать, а я ведь далеко не склонен к языкам, — он улыбался так, что проявились глубокие ямочки. Глаза оставались холодны, их не тронула эмоция.

— Благодарю, — темные глаза методично проследили за движением моих губ.

Мы словно дышали одним воздухом, так глубоко он забрался под кожу.

С трудом перегрузив свое сознание, я двинулась вперед, оставляя за собой явный шлейф заинтересованности и недосказанности, пусть в упор на меня никто из арабов и не смотрел.

Лишь спустя мгновение я снова почувствовала мишень у себя на спине. Жгучую. Плавно опускающуюся до самых ягодиц, скользящую по ногам. И мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кому принадлежит прицел. Тот, кому можно.

*Перевод с арабского:

Осторожно!

Спасибо большое.

3

Идеально обрамленный зал в минимализме радовал глаз своим молчаливым величием. Не могу сказать, что хоть когда-то жаловала подобные места: слишком много пафоса, ненужного и порой излишнего, но именинник здесь. И я здесь.

Всюду сидели напомаженные парочки и дамы в возрасте, тут и там можно было заметить важного политика или довольно известного актера. Ярмарка тщеславия.

В душе противно зудело отвращение ко всему происходящему.

Никита заметил меня не сразу, он одиноко сидел в углу, впиваясь пустым взглядом в полупустой бокал. Спустя пару мгновений на колени опустилась Наташа, судя по всему, уже его девушка. Ранее она исключительно мечтала о нем, всеми фибрами души рвалась стать той самой. Даже норовила завязать дружеские отношения со мной, но я некоммуникабельный человек, прозябающий свою молодость совершенно в других вещах.

Он резко скинул ее руки и перевел взгляд на меня.

— Надюш, — Никита резко подскочил и помчался в мою сторону, подхватывая в крепкие объятия. Я так же сильно обнимала его в ответ и была готова расплакаться от щемящей нежности.

Пусть между нами было многое, и раньше он на дух меня не переносил, пусть обижал и порой ранил сильнее других, но в какой-то момент только он стал моей опорой. Как по щелчку, превратился в защитника.

— С днем Рождения, Редиска! — усмехнулась и сама не заметила, что все же пустила слезу. Никита же заметил и нахмурился, когда решительно стер любые упоминания о грусти с моего лица. Медленно протянула ему коробочку и еще раз обняла.

Атмосфера вокруг нас заметно изменилась, все внимания вмиг было приковано исключительно ко мне.