Никита долго не отвечал, потом недовольно произнес:
– Даша, я в это время всегда в машине, у меня была вторая линия. Чего ты хочешь?
– Господи, что с тобой… Я хочу знать, как дела?
– Никак. Раз я сам тебе не позвонил, значит, никак. Давай не будем отнимать друг друга время попусту.
– Ужасно.
– И не надо больше ничего оценивать. Я сыт твоими оценками. Ладно, без обид. До связи.
Даша посидела, в замешательстве глядя на телефон. Это все, что она может придумать, – звонить и спрашивать. Но она уже начала раздражать Никиту, не хватало вызвать такие чувства у Славы. Тот вообще не будет церемониться, перестанет отвечать, и все. Но это же невозможно: ничего не делать. Даша сознательно не рассказывала своей маме о случившемся, у нее больное сердце, она ничего о Светлане прояснить не сможет, только расстроится.
И все же… Речь о жизни, а в случае всеобщего бездействия – и о возможной смерти близкого человека. Даша не знает, чем занимается сейчас Слава, скорее всего, теми делами, которые ведет официально, а не по просьбе друзей. Никита на работе. Она тут сидит в тепле и безопасности. А время идет. И в этот момент, не исключено, Света рядом с похитителем, может, одна, раненая, истерзанная…
Даша позвонила маме и сказала, что едет к ней. Вошла и выпалила:
– Света пропала. Два дня назад. Ой, мама, мне как-то плохо. Голова кружится и затошнило.
Даша так боялась причинить вред здоровью мамы, а в результате все получилось наоборот. Мама хлопотала вокруг нее, чем-то поила, утешала, обнимала, гладила, целовала рядом с ухом, как Даша с детства любила. Вот это ей и требовалось, понимала Даша. За этим она и приехала. Она, наверное, начинала уже умирать из-за этих страшных событий и наслоений бурных эмоций. Раздражение, злоба, ненависть, рождающая насилие, – и как результат исчезновение Светланы. Изящной, хрупкой, синеглазой, рыжеволосой женщины, созданной для любви.
– Мама, ты знала, что Никита бьет Светлану?
– Как ты грубо сказала… Просто иногда срывается, может ударить. Да, она мне говорила как-то.
– Интересно: Света близка со мной, мы дружим, видимся. А о таком она сказала тебе…
– О таком мне. У нас со Светланой особые отношения.
– Вот ты это и сказала, – Даша сжала мамину руку. – Я знаю о ваших отношениях. Света мне рассказала как раз перед тем, как пропала. «Я с соседкой собирала твою маму в луже крови, по кусочкам…» Давай поговорим?
– Хорошо, – сказала мама после длинной паузы. – Только прошу: пойми и пощади меня. Не интересуйся подробностями. Я и так уже которую ночь не сплю из-за того, что ты мне рассказала о своих снах. До сих пор была почти спокойна и уверена, что у тебя не осталось ни воспоминаний, ни последствий.
– Так у меня и не осталось ничего, мама, просто что-то вроде темного облака, которое настигает во сне. И тут Света… Она сидела передо мной, вся избитая, и рассказывала, как будто со злостью. Чтобы я не думала, будто она другая, хуже. Сказала, что у нас одна судьба. И о тебе… А я, говорит, в кладовке была заперта. Мне было четыре года.
– По фактам верно. Выводы больные: никакой общей судьбы. У меня просто несчастный случай. Нет, я неправильно сказала. Я встретила человека, который многим отличался от других людей. У твоего отца были отличный ум и хорошая внешность, он из нормальной семьи, но у него оказалась какая-то ушибленная, раненая душа. Когда она начинала болеть, ему требовалось страдание другого человека. А кроме меня, он был никому не нужен. Света очень похоже описала последствия. Я об этом больше не скажу ни слова. Только факты. Мы с Владимиром, к счастью, даже не успели расписаться. Прожили вместе полгода, потом договорились: он уйдет. Чтобы не убить меня, беременную, не навредить ребенку, когда тот родится. Вот и вся история нашего союза. Другой вопрос, что он много лет приходил… Приходил с добром, любовью, рыдал… А потом все как всегда. Бил, истязал. Я убегала, иногда с тобой на руках. Или закрывала тебя в кладовке, чтобы ты не могла его даже увидеть. И молчала, как бы ни было больно. Ты ничего не должна была услышать. Света однажды мне жизнь спасла. Правду она тебе сказала.
Мама взяла со стола пластиковую бутылку с водой, открыла крышку, приложила горлышко в губам, а вода вдруг полилась по ее подбородку, шее, груди. Она не могла глотать! А глаза сухие, страшные, как будто изнутри их уже лижет пожар.
ebooksa