Костенко быстро встал из-за стола и пошел на четвертый этаж. Он отметил, что поднялся по лестнице быстро, как раньше, без опасения потревожить свою боль. «Только так и надо, — думал он, поднимаясь к Романову, — иначе я превращусь в забитого, несчастного пациента, который смотрит на врача, как невинно арестованный — на следователя».
— Вася, — сказал Костенко, — я не поленился сделать четыреста шагов, чтобы лично поблагодарить тебя, преклонив колени.
— Видишь ли ты, милый, мне, конечно, приятно видеть тебя коленопреклоненным, — начал Романов, он говорил словно бы распевая каждую фразу, делая ее хитрой, как конспиративная квартира, — но благодарить меня не за что! Мне было самому интересно проводить этот анализ.
— Ты все изложил в заключении?
— Видишь ли ты, — продолжал петь Романов, — изложить все невозможно, ибо так или иначе втуне останутся мои эмоции, их все же не выразить шершавым языком документа.
— Сейчас ко мне придет директор этой самой фабрики, Вася. Ты бы не помог мне построить с ним беседу?
— С ним, Слава, беседовать бесполезно. Его надо допрашивать. А потом сажать. Там «панама», Слава. Там крупная «панама».
— А если не сажать? Мне невыгодно его сажать. Мне надо посмотреть, как он себя будет вести дома. Или ты опасаешься, что там он сможет быстренько все упрятать, замести следы и тем самым помешать расследованию?
— Видишь ли ты, — с готовностью пропел Романов, — тут ведь экономика, тут, не в обиду угрозыску будь сказано, серьезное преступление, Слава. Экономику можно развалить очень скоро, а вот поправить или изменить — это куда как сложней, мил дружочек. Он, твой директор, ничего не сделает даже за год. Наша бюрократия в сфере сбыта и снабжения, может быть, и раздражает, но она зато гарантирует, что жулика мы поймаем, обязательно поймаем. И что тут лучше, мил дружочек, я не знаю, а может, знаю, но боюсь тебе сказать.
— Посмотри на моего пациента, Вася, а? Потом выскажешь свою точку зрения. Ты ведь историю вопроса знаешь?
2
Пименов даже чуть вздрогнул, когда Костенко, ознакомив его с заключением экспертизы — «запоры и решетки на окнах хранилища фабрики в полном порядке, меры охраны соблюдаются неукоснительно», — достал вторую папку, толстую, состоящую из доброй сотни листов, и сказал:
— А здесь у нас экономическая экспертиза, товарищ Пименов. Вот мне и хочется уточнить с вами ряд вопросов. Если мы все успеем оговорить, сегодня же можете возвращаться домой.
— Да разве за день все эти документы просмотришь, товарищ Костенко?! Тут недели — и то не хватит.
— Видите ли, — вступил Романов, — нас интересуют только результативные данные, в мелочи вдаваться нет смысла.
— Это товарищ Романов, — пояснил Пименову Костенко, — он экономист, помогал нам в проведении экспертизы. Вы не возражаете, если он нам и сейчас поможет?
— Да, господи, чего ж возражать-то?! Пожалуйста, пусть помогает. Вы, товарищ Романов, экономист по какому профилю?
— По широкому, товарищ Пименов, по широкому.
— Тоже сотрудник?
— Я кандидат экономических наук, моя тема — «Использование производственных мощностей».
ebooksa