18.2.1945 (12 часов 09 минут)
— Здравствуйте, фрау Кин, — сказал человек, склонившись к изголовью кровати.
— Здравствуйте, — ответила Кэт чуть слышно. Ей еще было трудно говорить, в голове все время шумело, каждое движение вызывало тошноту. Она успокаивалась только после кормления. Мальчик засыпал, и она забывалась вместе с ним. А когда она открывала глаза, перед тем как все снова начинало вертеться в голове и менять цвета, душная тошнота подступала к горлу. Каждый раз, увидев своего мальчика, она испытывала незнакомое ей доныне чувство. Это чувство было странным, и она не могла объяснить себе, что это такое. Все в ней смешалось — и страх, и ощущение полета, и какая-то неосознанная хвастливая гордость, и высокое, недоступное ей раньше спокойствие.
— Я хотел бы задать вам несколько вопросов, фрау Кин, — продолжал человек, — вы меня слышите?
— Да.
— Я не стану вас долго тревожить...
— Откуда вы?
— Из страховой компании...
— Моего мужа... больше нет?
— Я попросил бы вас вспомнить: когда упала бомба, где он находился?
— Он был в ванной комнате.
— У вас еще оставались брикеты? Это ведь такой дефицит! Мы у себя в компании так мерзнем...
— Он купил... несколько штук... по случаю...
— Вы не устали?
— Его... нет?
— Я принес вам печальную новость, фрау Кин. Его больше нет... Мы помогаем всем, кто пострадал во время этих варварских налетов. Какую помощь вы хотели бы получить, пока находитесь в больнице? Питанием, вероятно, вас обеспечивают, одежду мы приготовим ко времени вашего выхода: и вам, и младенцу... Какой очаровательный карапуз... Девочка?
— Мальчик.
— Крикун?
— Нет... Я даже не слышала его голоса.
Она вдруг забеспокоилась из-за того, что ни разу не слышала голоса сына.