Честь Рима

- Я работаю только в раздевалке, хозяин.

- Я понял, - ответил Макрон. - Слушай, если он появится, я бы хотел, чтобы ты нашел меня и дал знать. Там есть сестерций для тебя. Но я буду благодарен, если ты не сообщишь ему, что я спрашивал о нем. Ясно?

Раб с энтузиазмом кивнул, Макрон бросил ему монету из кошелька и отпустил с отрывистым кивком. Затем, поправляя простыню, он прошел через арку в большую комнату длиной около двадцати метров и шириной семь под сводчатым потолком. Массажные столы были расставлены вдоль одной стороны, а скамьи тянулись вдоль противоположной стены. Температура здесь была заметно теплее, и он с удовлетворением отметил качество инженерного обеспечения. В этот час никто не делал массаж. Это произойдет после того, как ранние утренние клиенты пройдут через горячую и холодную комнаты. Несколько мужчин уже сидели группой на скамьях и громко болтали, их голоса эхом отражались от стен, украшенных геометрическими узорами тускло-красного цвета, перемежающимися картинами, изображающими безмятежные пасторальные пейзажи, противоречащие суровому зимнему ландшафту снаружи. При ближайшем рассмотрении картины выглядели грубовато даже по сравнению со скромными термами в Риме. Но они служили напоминанием о доме для тех торговцев из Италии, которые приезжали в Британию в поисках прибыли и богатств.

Макрон подошел к посетителям и кивнул в знак приветствия, когда некоторые из них повернулись к нему.

- Доброе утро всем. Я новенький в городе. Не возражаете, если я присоединюсь к вам?

Толстяк с тяжелыми щеками и складками плоти под грудью помахал ему дряблой рукой.

- Вовсе нет, мой дорогой друг. Проходи, садись.

Как Макрон и ожидал, они с готовностью приняли его. Отчасти из-за новостей о Империи, которые он мог предложить, но в основном потому, что он мог стать источником доходов или, по крайней мере, полезной связью, которую нужно развивать. Пока Макрон устраивался на скамье у края группы, толстяк сделал краткие вступления, перечислив имена своих спутников, а затем многозначительно посмотрел на новичка.

- Луций Корнелий Макрон, центурион преторианской гвардии, в отставке.

- В отставке? В Лондиниуме? - Мужчина выгнул бровь. - Вряд ли это место для человека твоего ранга, чтобы уйти на пенсию, мой друг. Я бы подумал, что тебе будет комфортнее в каком-нибудь кампанском городке.

- У меня здесь семья. - Макрон щелкнул языком. - Так что я остаюсь здесь.

- Это твои похороны, центурион. Если холод и сырость не достанут тебя, то эти туземные ублюдки точно достанут.

- У меня сложилось впечатление, что они находятся под нашим контролем. Ты не первый, кто говорит мне, что могут быть проблемы с племенами. В чем же источник таких слухов?

- Ничего такого, с чем нельзя было бы справиться, пока не появился новый прокуратор, Дециан³. Говорят, его послали в Британию, чтобы выдоить племена досуха. Император хочет получить свои налоги, а в Риме есть влиятельные люди, которые требуют займы, выданные многим правителям племен. Это нанесет нашему делу огромный ущерб, могу тебе точно сказать.

Некоторые из остальных ворчливо выразили свое согласие.

- Как это? - спросил Макрон. - В Лондиниуме все кажется достаточно спокойным. Если не считать горстки пиратов, устроивших беспорядки вдоль Тамесиса.

- Это будоражит племена. Один из моих людей в последний раз скрывался, когда вез повозку с товаром за Камулодунум. В то же поселение, с которым он торговал последние два года. Только на этот раз товар был разграблен, а его избили, и ему едва удалось спастись. Конечно, я сразу же отправился в штаб-квартиру наместника, чтобы пожаловаться и потребовать, чтобы туземцев наказали и заставили выплатить компенсацию. Мне сказали, что свободных людей для этой работы нет, потому что Паулин готовится покончить с горными племенами и их друидами. Что это за сигнал, а? Как только станет известно, что можно украсть имущество торговца и избить его слуг, этим болотным варварам, охотящимся на честных римских торговцев, не будет конца.

Раздался еще один хор сердитого бормотания, прежде чем толстяк продолжил.

- Мы платим налоги. Мы имеем право на защиту. Почему нет ни одного солдата, чтобы преподать урок этим триновантийским ублюдкам и их дружкам из иценов?

Макрон поднял руки.