— Да так, доктора не велят… — уклончиво ответил Лукин, едва пригубивший из своего бокала.
— Ха, ну нам значит, больше достанется! — не стал настаивать Одинец, наслаждаясь ароматом дорогого коньяка.
Пару раз освежив налитое, Игорь поинтересовался, откуда у Бэтэра такая кличка.
— Его один дух так окрестил. — я принялся рассказывать давнюю историю. — Мы были под Гудермесом, когда Витек на блок поехал, с коробочкой и «Уралом» припасов. А там разведчики языка притащили, задохлика бородатого. Афганца, что ли. Когда начали его грузить, так Витек с брони спрыгнул и глиста этого прямо с земли в Урал закинул, как мяч баскетбольный.
— Особисты его колоть начали, а он в незнанку и отказ пошел. — продолжил, улыбаясь Виктор, рассматривая при этом тонкий, как бумага, кусочек сыра. — Причитал только, что он «ваенаплени», а его «Бэтэр пригнул, страшни, миня в машина шивирнул, шайтан».
— Чекисты как услышали, так чуть животы не порвали со смеху — снова продолжил я. — Позвали Витьку, только тот зашел, душара в истерику «Вай, Бэтэр, Бэтэр, шайтан!»
— А я возьми да скажи, что сейчас его возьму, да в свинарник закину — продолжил Витек. — Душара аж побелел, маму звать начал. Запел аки соловей летом. Ко мне погоняло так и прилипло, позывным потом стало.
Когда коньяк закончился, мы немного перекусили, и я принес из холодильника слегка остывшую бутылку нашей, беленькой. Поднимая тосты за нас, мужиков, за прекрасных дам, за тех, кого с нами нет, за командира нашей части дядю Гришу, мы потихоньку добрались до того состояния, когда откровенный разговор начинается уже сам собой.
— Игорян, так что у тебя такое стряслось? — осторожно спросил я соседа, наливая очередную рюмку.
По его лицу тут же пронеслась тень, застряв в глубокой складке между нахмурившихся бровей. Кажется, я встал на очень тонкий лед со своим вопросом…
— Да так, всякое… Долго рассказывать. — Лукин вдруг потемнел, словно туча перед ливнем.
— А мы никуда не торопимся. У меня отпуск сегодня начался, можем хоть до утра сидеть. Не ломайся аки красна девица, выкладывай.
Я разлил по половине рюмки, чокнулись без тоста, закусили. Игорь, поставив на стол свой бокал, из которого он за весь вечер отпил едва глоток, обреченно вздохнул, затем, как-то затравленно посмотрев на нас с Витьком, начал говорить. О том, что недавно у него обнаружился рак в последней стадии, о сбежавшей после известия о болезни жене, о том, что жить осталось всего ничего. Он говорил, словно боясь остановиться и не продолжить после паузы, но выговорившись, замолчал. Над столом повисла тишина. Тяжелая, долгая… Слышно стало, как тикают часы на стене…
— Мдааа уж… — первым нарушил тишину Витек. — Врагу не пожелаешь, нарочно не придумаешь.
— Вот ссука… — прошипел я. — А я твою Олю уважал… Такая… Правильная была!
— И ведь не вернуть ничего… — снова пробасил Виктор — Хорошо хоть детей не завели.
— Не скисай, братан — я хлопнул по плечу Игоря. — Последние дни, все твои, всё можно! Проведи их так, чтобы крышу сносило! Будешь щи вялить, в тоске уйдешь!
— Да, наверное… Ничего другого не остаётся… — Игорь взял со стола бутылку, наполнив наши с Бэтэром рюмки почти до краев.
— Ну, давай, братан, за тебя! — Поднял тост Витек. Стукнулись рюмками, выпили.
— Я выйду, покурю… — Игорь поднялся из-за стола, вынимая из кармана летних брюк пачку.
ebooksa