Оцепеневшие,

– Ирма, откуда это у тебя? – спросил он, беря в руки связку ключей. На кольце болтался облезлый футбольный мяч, который он прицепил на ключи еще бог весть когда.

– Нашла, – лаконично ответила она.

– Но… – Ковалев озабоченно переступил ногами, – …это ведь мои ключи!

Ирма приподняла брови.

– Разве?

Он поднес связку к единственному глазу вплотную, внимательно изучая. Сомнений не было.

– Конечно. Я их потерял недавно, ты еще предупредила, что меня мама отругает.

Лицо Ирмы оставалось спокойным и безмятежным.

– Ну раз это твои, то можешь забрать.

Он покрутил головой и, не найдя подходящего места, положил ключи обратно на тумбочку. Забитая кровью носоглотка саднила, во рту образовалась наждачная сухость.

– Я хочу пить, – сказал он.

– Иди на кухню, в холодильнике есть молоко.

Покачиваясь, Саша засеменил из комнаты. Ноги разъезжались в лужах застывающей крови, и он чуть не споткнулся о тело матери Ирмы, лежащее посреди коридора.

Открыв холодильник, он вытащил начатый пакет молока и нацедил в кружку, стоявшую в раковине. Во время этой возни с его носа сорвалась капля крови, шлепнувшаяся в чашку. Ковалев завороженно смотрел на аккуратный алый кружочек посреди белоснежного молочного озера, который бледнел и медленно расплывался.

«Ты убийца», – шевельнулось в голове, и его пальцы дрогнули, едва не выронив чашку.

– Нет, – вслух возразил Саша. – Я спас Ирму. Мы любим друг друга.

Голос в голове затих, и парень махом осушил чашку.

Вместе с капелькой собственной крови.

Он уже хотел вернуться к Ирме, как его взгляд вернулся к холодильнику.

«Они хранят там почки и другие органы», – всплыли в памяти слова ангела, и Ковалев, снедаемый любопытством, принялся открывать дверцы. Впрочем, его ждало разочарование – никаких запасных человеческих частей он там не обнаружил. Какие-то брикеты с сардельками, куриные яйца, овощи, мороженая рыба, упаковка креветок…