– Да я к дежурству оклемаюсь, – пообещал Малов. – Ну, а так, серьезно – чего я один могу сделать? За всеми не уследишь.
– А на хрена там вообще тогда охранник? – поинтересовался Ломов. – Ты где там сидишь хоть?
– Хожу по территории, наблюдаю, – мрачно сказал Малов. – Иногда в будке сижу. Весь день на ногах не простоишь.
– Раз наблюдаешь, значит, что-то должен был заметить, – заявил Волченков. – Ты же не столб, в конце концов, а живой человек. Глаза у тебя, опыт какой-никакой…
– Ну, я не знаю, – замялся Малов. – Я вашим говорил в первый раз, а они как-то вроде проигнорировали… Я думаю, чего я буду… Ну, короче, бросилась мне в глаза одна баба…
– Что за баба? – быстро спросил Ломов.
– Да обыкновенная. Среднего роста, не старая. Одета она была как-то не так…
– Что значит – не так? – нетерпеливо спросил Ломов. – Голая, что ли?
– Скажете тоже – голая! – через силу усмехнулся Малов. – Просто у нас там место такое, солидное, что ли… Ну, все в костюмчиках, там, при параде. Дресс-код, короче. А эта была будто с бензозаправки. Комбинезон на ней с лямками, джинсовый вроде, и кепка такая же, ну, типа, бейсболка, с козырьком. За этим козырьком ничего не поймешь – симпатичная баба или так себе… Она еще волосы подобрала. И это… Кажется, на ней были черные очки.
– Кажется или были? – спросил Волченков.
– Да какая разница! – махнул рукой Ломов. – По-любому портрет колоритный. Только к чему нам его прицепить, не знаешь? Что с того, что он видел там бабу в кепке? Да хоть бы коня в пальто! К угнанному «Форду» она отношение имеет? Непонятно!
– Вот и эти, которые раньше меня допрашивали, то же самое сказали, – уныло подытожил Малов. – А если я больше ничего такого не видел?
– А ты квасить прекращай – глаз-то он зорче будет! – посоветовал Ломов и обернулся к напарнику: – Ну чего, двигаем дальше?
– Да пора, наверное. Попробуем навестить жену пострадавшего. Я ее адресок вчера взял.
Глава 5
Квартира учителя Павлова представляла собой разительный контраст с логовом охранника Малова. Здесь все сверкало чистотой и дышало уютом. И еще здесь было много книг. Книги, географические карты, глобусы, толстенные альбомы. Не было роскошной мебели и сантехники, но компьютер на столе стоял новый, мощный, подключенный к Интернету. Кроме того, бросались в глаза развешанные по стенам фотографии, на которых часто повторялось одно и то же мужское лицо, стареющее от снимка к снимку, но везде счастливое. Может быть, потому, что мужчина (а это наверняка был хозяин дома) везде был в окружении детей, у которых тоже были счастливые чистые лица.
Хозяйка, опрятная хрупкая женщина лет сорока пяти, встретила оперативников без особой радости, но и без раздражения. Она держалась с большим достоинством, хотя было видно, что недавние события дались ей очень нелегко.
– Простите за вторжение, Любовь Юрьевна, – извинился Волченков. – Служба, как говорится. Мы хотели бы задать вам несколько вопросов. Это не допрос. Просто разговор по душам. Если не возражаете…
– Только вот не хотелось бы, чтобы слышали дети, – вмешался Ломов, оглядываясь по сторонам. – Есть вещи, которые детям лучше не слышать.
– Детей сейчас нет, – ровным голосом сказала Павлова. – Старший – у бабушки в деревне. Средний – в летнем лагере, а младший – в садике.