Конечно, буквально в тот же день, мы узнали, что «молодой» сдал нашу коллегу. Атмосфера в «конторе» мгновенно накалилась. «Молодого» вечером позвали в один из кабинетов и объяснили ему, что так делать нельзя, а ему еще здесь работать. Он клялся и божился, что его просто заставили и напугали, что если он не напишет, то его уволят с «волчьим» билетом. Он действительно проработал у нас где-то месяц или чуть меньше, уже и не помню точно.
Попеняли ему на его поведение, но не стали делать громких выводов из этой ситуации. Списали на его молодость и глупость. Но морду хотели набить, но не стали опускать до этого. Да и он еще инвалидом был, у него не было до колена одной ноги. В детстве потерял ногу. А бить инвалида?.. Ну как-то не комильфо.
Начальнице влепили строгий выговор. Это серьезное наказание для прокурорского работника: не выплачивается премия в полном объеме, а она иногда достигала половины оклада; «замораживался» срок получения нового звания (это тоже деньги), за каждое новое звание повышается процент к окладу. Выше звание — выше зарплата.
Наша «синюшка» быстро метнулась к старому прокурору, который стал заместителем вышестоящего прокурора и поплакалась ему на несправедливость наказания.
Ну, в какой-то мере, она была полностью права. Никто её из медицинских работников не освидетельствовал, а кроме рапорта одного из работников и слухов со стороны секретарей никаких доказательств её нахождения в состоянии алкогольного опьянения не было.
Приказ был отменен, а новый прокурор получил по шапке за хулиганство. Чем бы закончилось это противостояние … кто знает. Но новый прокурор сильно «подставился» в один прекрасный момент. Только это уже другая история.
Ему было предложено написать заявление об увольнении или ожидать возбуждения уголовного дела в отношении себя любимого. Он сделал правильный вывод — ушел по собственному желанию. Стал адвокатом, потом часто заходил к нам в прокуратуру. Отношения сразу поменялись, поэтому мы спокойно с ним общались.
Потом уже я уехал в Москву. Однако, приезжал несколько раз в течение нескольких лет. Мне рассказали печальную историю этой «синюшки». Из-за её пьянок её дети-отличники скатились до двоек. Потом с 14 лет пошли по плохому пути: не вылезали из детской комнаты милиции. Затем одного осудили, а потом и второго.
Её выгнали из прокуратуры за пьянство. Её защитника — старого прокурора спровадили на пенсию, а новый прокурор не собирался терпеть её закидоны.
Год о ней не было ничего слышно, а потом узнали, что она устроилась в транспортную милицию, правда областного уровня, но обычным следователем. Для прокурорского работника это очень большое понижение и определенный позор. Но, видимо, у неё не было другого выхода. Но истории о её пьяных похождениях и там, доходили до моих коллег регулярно.
Потом она и оттуда была уволена, а дальше её следы теряются.
Что стало с детьми — неизвестно, да и что с ней стало?.. Не удивлюсь, если она где-нибудь умерла под забором от отравления паленым алкоголем.
Пьянство до добра не доводит, к сожалению…
Прокурор — пьяница
Как-то так получается, что последнее время вспоминаются истории, связанные с алкоголем и последствиями его употребления. Но я не специально, просто стали вспоминаться истории, связанные с употреблением алкоголя…
Мне вечно «везло» именно на такие истории. При чём часто я становился тем, кто должен был зафиксировать факт нахождения своего коллеги в алкогольном опьянении. И, конечно, мне это на хрен не было надо. Прослыть стукачом — это сразу осложнить себе жизнь в прокуратуре до такой степени, что проще уволится, чем ждать «ответки», как от пойманного на распитии, так и от любого из своих коллег.
Так вот, прошло несколько месяцев, когда начальник моего управления пытался освидетельствовать начальника следственного отдела прокуратуры. Тогда начальнику благополучно удалось сбежать и избежать ответственности. Начальнику управления был вставлен "фитиль» моим прокурором за то, что упустил «вредителя». Ему это, конечно, не понравилось.
И вот, раздается звонок по телефону, и он просит меня немедленно зайти к нему в кабинет. Опять двадцать пять, судя по его тону посещение его кабинета не должны было вызвать у меня радужные чувства, но делать нечего.
— Ты же одно время надзирал за ____ прокуратурой? — сразу в лоб спросил он меня, хотя я даже через порог не успел переступить.
ebooksa