Д: И что, по-твоему, случится, если ты ее не убьешь и не сделаешь ей больно?
М: Она так и будет все портить!
Д: И что она испортила?
М: (Плачет.) Нас никто не любит, потому что она ни с кем не может поладить.
Д: Ладно, но сейчас ты почему на нее злишься? Это связано с нашей встречей?
М: Все узнали, что она была голая.
Д: И что ты чувствуешь?
М: Хуже ничего быть не может! Она должна быть сильная и идеальная.
Д: Сколько ей лет, как ты думаешь?
М: (Отвечает Мона.) Она думает, что мне тридцать два. А я говорю, что мне уже гораздо больше.
Д: Отлично. Похоже, когда вам было тридцать два, она почему-то решила, что вы должны быть сильной и идеальной. Верно? И наказывает вас, когда это не получается.
М: Да, у меня тогда была депрессия, я полностью ушла в себя на несколько лет, многое потеряла.
Д: Ей приятно будет знать, что сейчас у вас все нормально?
М: Нет, она думает, что я все равно все испорчу и буду страдать.
Д: Хорошо. Давайте я с ней поговорю. (Обращаюсь к части.) Тебе понравилось обсуждать свои чувства?
М: Приятно рассказать кому-нибудь, какая она тупая.
Д: Нет, ты мне сказала, что опасно быть голой и уязвимой, и это понятно. И иногда тебе приходилось ее от этого удерживать. Приятно это слышать?
М: Очень приятно.
Д: Спасибо, что поговорила со мной. Теперь я хотел бы вернуться к Моне. Вы здесь? (Она кивает.) Что вы чувствуете к этой части?
М: Она хорошая, просто пытается мне помочь.