Думаю, что если бы Нейро умел передавать интонации, а заодно и проявлять эмоции, то сейчас его голос был бы полон сарказма. Но в чем-то он прав.
Ведь рюкзак собирался под чутким руководством родителей, и как бы мне не хотелось запихать туда как можно больше памятных вещичек, родители считали иначе. Однако список предметов был вытеснен из памяти стрессом. Боязнь ли умереть сделала меня намного глупее, или яд, голод и эмоциональные перепады, не так важно. Факт, что я зациклился на еде и медикаментах, которых с собой имелось недостаточно. Но ведь это далеко не все! Фонари, походный ремонтный набор, снасти для охоты и рыбалки, небольшой тактический топорик — вот те инструменты, которые должны облегчить жизнь в походных условиях.
Еще и маскировочный модульный тент, посредством нанитов приобретающий окраску и фактуру окружающей среды: если постараться, то даже вблизи он кажется куском скалы или травы. Весьма многофункциональная штука — собрать палатку, подготовить засаду или ловушку, собрать воду в пустыне. Незаменимая вещь.
— Я балбес, — осторожно опустив рюкзак на землю, быстро нашел нужные чехлы. Фонарики — это ж не колья для палатки, их желательно хранить бережно. Скорее всего, если бы они были упакованы иначе, то уже давно бы попортились — еще после падения с тропы.
Первый фонарь был оснащен надежной присоской, и его прицепил к шлему — светить в ту же сторону, куда смотрю, будет правильно, не так ли? Мало ли что там ждет.
А вот с Малышкой, револьвером Германа, пришлось потрудиться: внизу ствола, куда обычно и полагалось крепить фонарик, находился роторный игломет. Цеплять туда же еще одну конструкцию нельзя. И так ствол из кобуры быстро не достанешь. Пришлось думать.
В конце концов перенастроил крепление — вынес его на бок, ну и заодно, пока не забыл, поменял конфигурацию кобуры. Благо еще, что та хоть и старая, но по тем временам — самая передовая, для военных сил ООН, так что подобные манипуляции были предусмотрены.
Оказалось, не так-то это просто, ведь раньше я ничего подобного не делал, только знал, что такое возможно. Да и темнота вокруг, разгоняемая светом пока только одного фонарика, не способствовала комфортной работе.
Нейро помогал подсказками, но провозился порядочно, нет чтобы раньше додуматься, занимался бы этим при свете солнца! Ну ничего, как говорил папа, вручая мне для ознакомления какой-нибудь новый инструмент типа паяльника:
Все правильно, после того как разобрался, как что-то работает, и Нейро занес это в базу данных, причем не Сети, а личную, процесс последующей настройки будет быстрее и дешевле. Нейросеть уже на примере знает, сколько нанитов и куда нужно направить. Удобная штука, если не учитывать, сколько практики нужно для того, чтобы добиться идеального соотношения затраченных ресурсов и времени к экономии Энергона.
Круто, но проценты и уровни навыков не должны были появляться в интерфейсе. После того, как наниты сожрали мой чип, поставленный мне в 12 лет и создающий режим «вне игры», все адаптированные заранее настройки полетели, и Нейро принялся заваливать условными цифрами развития или урона. А зачем мне игровой интерфейс вне закрытых локаций?!
Я очень хотел, чтобы мой будущий ИИ развивался как самостоятельный элемент, не ставя во главе угла концепцию игровой реальности. Мне нужен «вездеход» — многофункциональный и развивающийся Искусственный Интеллект, который не будет зависеть ни от чего, а не какой-то там «игровой помощник».
Мрак и все проклятые геймеры, опять отвлекся!
— Ну что, идем дальше?! — вопрос риторический, но мне хотелось услышать хоть чей-то голос. Пускай даже свой собственный. И черт с ней, с опасностью — без общения и людей оказалось не так просто, как я считал изначально. — Нейро, обнаружитель есть какой-нибудь? Сонар там или еще что?