Ангел прибежал с ключами и выкрикнул:
— Но я не знаю, как ездить!
— Я знаю, отец обучал, — сказал Бес и отобрал ключи.
Оба скрылись из виду. Я снова схватила брата на руки и начала его покачивать. Это даже к лучшему, что он спит. Если бы малыш сейчас плакал, я вообще бы сошла с ума.
Уже через минуту подъехала грузовая машина. Крупная, массивная, такая только одна на несколько дворов. Ангел подбежал и прицепил к решетке какой-то крюк. Машина тут же тронулась, натягивая веревку. Визг, треск, крики. Я зарылась лицом в пеленки брата и выла. Когда подняла заплаканные глаза, увидела, что Ангел тянет руки у сломанной части решетки.
— Лезь, — кричал. Я подбежала и увидела, как Бес выходит из машины. Я вручила в протянутые руки Ангела брата и начала вылезать из окна, царапаясь об острые края. Оказаться на земле мне помог подбежавший Бес. Мы обнялись и счастливо расплакались. Все вместе. А услышав сирену, еще и запрыгали.
Когда мама пришла из магазина, ее мать и сын были мертвы.
Потому что мой брат вовсе не спал.
Впервые воспоминания не убивали меня. Кажется, я излечилась не только от кошмаров. Я излечилась от нежелания простить себя и от чувства вины за стремление жить дальше.
Посмотрела на бокал в руках. Ведь выходит, алкоголь мне больше не нужен.
Подошла к раковине и вылила все вино, что было в бокале. И сварила себе кофе, не ощущая протеста от такой замены.
С того дня я пила только по праздникам. Иногда, правда, и отмечая день Татьяны, хотя ни одной Татьяны не знаю. Но все честно. По праздникам.
Мама и Рома смотрели на меня, как верующий на воду. Святая или нет — уже не определить. Зашел Мишка и схватил булочку, явно не собираясь оставаться на кухне в такой «теплой» компании ради хлопьев.
— Уже пора идти? — спросил сын у Ромы, проигнорировав присутствие и матери, и бабушки.
— Не, занятие через пару часов, — ответил сыну Рома.
Я-то уже привыкла к тому, как Миша сдружился с Ромой. Но моя мама явно испытала еще больший шок, особенно после пояснения Миши:
— Просто Рома любит большой пеннис. Я тоже хочу попробовать.
И ушел, засранец такой, оставив бабушку в полуобморочном состоянии.
— Почему он так говорит?
— Он в первый раз так выразился, а я не удержался и попросил повторить… раз сто, — покаялся Рома.
ebooksa