Прости за любовь

— Подожди, — Кесси облизнула губы. — Мне было лет пять, когда я узнала, что стану его супругой. И поначалу… Я не была рада. Но человек привыкает ко всему. И я стала думать, что, может быть, это хорошо? Я росла неказистой, никому не нужной уродиной среди десятков красивых, холеных девушек. Но у меня было то, чего не было ни у кого из них — моим женихом был Юрген Розенкрейцер, один из самых шикарных молодых людей в обозримых мирах. Можешь ли себе представить, даже Донна… Когда она узнала, она стала завидовать мне. А ведь мне не завидовал никто. Никто… Знаешь, как иногда хочется вызвать зависть хоть у кого-нибудь?..

— Знаю.

Кесси щелкнула пальцами.

— Это была мечта. Как в сказке. Он прилетит за мной на белом звездолете и увезет с собой. А потом… — Кесси зажмурилась и потерла висок, отгоняя подступившие к глазам слезы. — Он прилетел. И все.

Опять воцарилась тишина. Гратин молча смотрел в собственную чашку с кофе какое-то время, а потом поморщился и сделал глоток. Он собирался ответить после этого, но Кесси снова заговорила сама.

— Я была для него такой же неказистой бестолковой дурнушкой, как и для всех. Можешь себе представить? Можешь понять?

Гратин снова хотел ответить, но не успел.

— А теперь он влюбился в меня. Кажется, даже всерьез…

— Увидев один раз? — ядовито заметил Гратин.

Кесси пожала плечами.

— А сколько нужно раз?

Гратин побарабанил пальцами по столу.

— Понимаю я все, — буркнул он и сделал еще один большой глоток, опустошая чашку до дна. — Он, наверное, твой истинный, да?

— Нет! Не знаю. Не думаю. Я…

Гратин встал. Наклонился к Кесси и, двумя руками приподняв ее лицо, осторожно поцеловал в лоб.

— Счастья тебе.

Не говоря больше ни слова, он двинулся к выходу, а Кесси осталась сидеть, сжимая кулаки и силясь понять, что же делать, чтобы не утонуть в накатившей тоске.

Вечером Гратин не позвонил, и в каком-то смысле Кесси была этому рада — говорить с ним накануне встречи с Юргеном она не хотела.

Она без всякой охоты открыла шкаф, раздумывая, что надеть, и тут взгляд ее упал на старый черный балахон. Впервые за сегодняшний день Кесси улыбнулась — холодно и зло. Решительно сняв мантию с вешалки, она накинула ее на плечи и подошла к зеркалу. Смотрелось ничего, и потому Кесси подергала ворот туда-сюда, пытаясь вспомнить, как же он раньше лежал. Затем несколькими привычными движениями она заплела волосы в косу, обулась в первые попавшиеся ботинки и потопала к выходу.

Юрген ждал ее у подъезда — он был великолепен, как всегда, и уже вполне здоров.