— Кто помогал тебе наложить на меня печати? — спросил злым голосом, хватая магическим бичом угольно-чёрного цвета, исходившего из центра моей ладони, горло противника. — Кто это был? Советники?
Отчего-то мне хотелось оправдать поведение Тадеуса, но я боялся услышать подтверждение своих ужасающих мыслей о том, что все вокруг предатели, что никому нельзя доверять и надеяться следует только на себя. Тьма внутри хотела подтвердить, что все в какой-то степени обладают этой мерзейшей особенностью и окажись она подвластной им, то, не задумываясь, воспользовались бы, чтобы навредить окружающим. Я пытался оправдать собственное желание воззвать к тьме и позволить ей управлять мною.
— Ты не догадываешься? Это сделала та, что обладает куда большей силой, чем ты! Она убьёт вас! Избавится от вас всех! — Дезмонд больше напоминал безумца своей мимикой и хохотками, которые летели с его губ после каждого высказывания.
— Кара… Я так и думал…
Я бросил ещё один взгляд на Фрейю. Вряд ли она одобрила бы моё решение, но я не желал позволять этому человеку жить дальше. Я жаждал избавиться от Дезмонда, убив его. Какое бы наказание мы ни выбрали для него, оно ему уже не поможет — у этого человека нет шансов на исправление, а если бы ему и дали хотя бы один, то он не стал пользоваться. Единственное, чего хотел Дезмонд — власти, как и мой отец, для которого семья и сын не имели совершенно никакого значения. Он жаждал власти и могущества. Возможно, именно потому моё сердце и очерствело.
Услышав крики, я ненадолго отвлёкся от Дезмонда и обернулся, продолжая держать его глотку мёртвой хваткой.
Корчась от боли, Кара кричала так сильно, что даже на расстоянии её вой разрывал барабанные перепонки. Она сжимала в руке свиток, который Старшая назвала тем самым артефактом, способным лишить магического дара того, кто соприкоснётся с ним. Сама Старшая уже была мертва. Бездыханное окровавленное тело женщины лежало неподалёку от Кары. Ведьма пыталась выбросить артефакт, но он словно прилип к ней и активно втягивал в себя тёмную материю, вырывающуюся из девушки. Пара мгновений, и я уже собирался закончить начатое, когда увидел, как Карла, уливаясь слезами, вонзила клинок в сердце сестры, а после бросилась к матери. Не думал, что эта девчонка на подобное способна, но месть и не такое может сделать… Месть — это страшное орудие. Ярость — удобрение для неё. Мне стало жаль Старшую, но важнее было разобраться с Дезмондом.
Кара мертва.
Люди пока ещё не пришли в себя, и нужно было уничтожить ещё одного злодея. Сердце сжалось, когда я вновь посмотрел на племянника.
— Позволь моему народу сделать это за гонения, которые он на нас устроил! — пискнула Найра, появившись из ниоткуда и кивнув в сторону Дезмонда.
Умереть от магии за несколько секунд или же быть съеденным крысами заживо? От последней мысли горло сдавил тошнотворный ком, но я понимал, что Дезмонд заслужил всего этого. Отпустив магический бич, я кивнул и бросился к Фрейе, но что-то пошло не так. Люди, словно начали приходить в себя, и обратились против меня. Кто-то схватил меня со спины, кто-то напирал, глядя прямо в глаза. Крики Дезмонда ничуть не трогали меня, я был уверен, что именно такая кончина и должна была настигнуть его. Вот только крысы оказались слишком добрыми, если можно было так сказать, просто убив «Великого», завершив эру его «могущественного правления» быстро и практически безболезненно.
Отбрасывая от себя людей, впивающихся в мои руки своими цепкими пальцами, я бросил взгляд на Фрейю. Девушка пронзила символ ордена кинжалом и без чувств рухнула на землю. Она успела уничтожить символ ордена, но сможет ли выжить теперь?
— Нельзя было этого делать! — крик Маркуса заставил обратить на него внимания.
Я заметил ещё одну цель, от которой желал избавиться, и тьма стала сочиться из меня, щекоча каждую клеточку тела от предвкушения силы, которая может стать подвластна мне.
— Она остановила твою подружку, верно? — бросил я с презрением и сделал шаг в сторону Фрейи, стараясь заставить толпу расступиться. — Обидно, наверное, когда всё идёт совершенно не по плану? М? Маркус?
Впрочем, не следовало тратить время на разговоры с ним, ведь Фрейя была в опасности. Мне следовало унести её подальше отсюда, спрятать и попытаться помочь, вот только реакция была какой-то заторможенной, словно меня одурманили чем-то.
— Она убила себя! Если целительница пронзит сердце ордена самостоятельно, то умрёт, вместе с Источником! — заявил Маркус. — Всё это время я находился рядом с Карой, контролируя её, оберегая целительницу, которая и должна была даровать нам спасение, и она даровала, но ценой собственной жизни.
Маркус рухнул на колени, глядя на Фрейю. Он приложил указательный палец ко лбу, а затем перенёс его на область сердца. Тот самый знак, который целительница показывала Старшей, а та ей. Неужели он на самом деле был на нашей стороне и пытался помочь всё это время?
«Она убила себя!».
Закричав от бессилия, я раскидал всех, кто находился в радиусе десяти метров от меня, и бросился к Фрейе. Она не могла умереть. Не должна была. Где в это время находился Тадеус? Почему он не уберёг её? Почему не провёл этот проклятый обряд сам? Если Фрейя на самом деле мертва, то я убью каждого, кто не успел помочь ей. Я должен уничтожить себя, ведь это я должен был находиться рядом с ней. Почему я вёл себя, словно меня замедлили? Пустота внутри разрасталась, а я приблизился к супруге, рухнул на колени около неё и взял её за руку, чтобы нащупать пульс.
ebooksa