Ганцзалин покачал головой.
– В Советской России – власть рабочих и крестьян, – заметил он хмуро. – А они моются редко. Поэтому здесь главными духами будут самые вонючие. Их будут лить за шиворот, чтобы перебить естественный запах.
– Ты не романтик, Ганцзалин, – смеясь, упрекнул его Загорский.
– Мало-мало не ломантик, – отвечал помощник, очевидно, пародируя Херувима.
Загорский задумался.
– Во всем этом есть одна печальная новость, – наконец проговорил он. – Господа, которые от нас ушли, настроены очень серьезно. Так что твоему приятелю Херувиму, скорее всего, жить осталось считанные часы. Или даже минуты.
– Поделом дураку, – отвечал Ганцзалин сурово.
Загорский покрутил склянку в пальцах и закрыл ее. Поставил на стол.
– Конечно, исходя из соображений гуманности, надо было бы вмешаться, – сказал он задумчиво. – Но всегда ли нужно, а, главное, можно вмешиваться в чужую судьбу? К каким последствиям все это может привести? Вмешиваясь в чужую карму, влияешь и на свою, не так ли? А зачем нам это надо? Как говорил Благословенный, нам бы со своими делами разобраться, а там хоть трава не расти.
И он посмотрел на Ганцзалина – в глазах его мелькали веселые искорки. Слуга только поморщился. Однако Загорский продолжал смотреть на него. Это был взгляд добрый и дружественный, но Ганцзалин под этим взглядом чувствовал себя явно неуютно. Наконец он скривился, поднялся со стула и направился к выходу.
– Спасибо, дорогой друг, – прочувствованно сказал вслед ему Загорский. – Нет сомнений, что за свое милосердие в будущей жизни ты станешь сразу буддой.
– Вьючной лошадью я стану, чтобы все на мне ездили, – огрызнулся Ганцзалин.
– И такое может быть, – согласился Нестор Васильевич. – Смотри только, будь осторожен и никого случайно не убей.
Ганцзалин ничего не ответил, но выходя, хлопнул дверью весьма выразительно.
Глава пятая
Нож в сердце
Тем временем дикая парочка – Аметистов и Буренин – неуклонно приближались к дому, где жил Херувим. Дом этот стоял в двух шагах от Зоиного, так что добрались они очень быстро, но за короткое время успели обсудить случившееся. – Крайне подозрительный господин, – озабоченно говорил Буренин, – надо бы его разъяснить.
– Да что там разъяснять, – отмахивался Аметистов, – обычный сыщик из бывших. Ну, пусть не совсем обычный, пусть с некоторыми способностями… Или, прости, ты что имеешь в виду? – вдруг нахмурился он.
Буренин загадочно молчал, энергично вышагивая коротенькими своими ногами по весенним лужам. Откуда-то на нем вдруг появились галоши, так что промокнуть он совсем не боялся. Солнце пригревало уже не первый день, снег сошел, всюду журчали ручейки, неся по улицам разный мелкий мусор, который так любят оставлять пролетарии в местах своей жизнедеятельности. Аметистов шел рядом, искоса поглядывал на напарника, ожидал ответа, но тот, кажется, решил о Загорском больше не говорить и прямо перешел к Херувиму.
– Церемониться нечего, – деловито заявил он, – устроим экс[29].
ebooksa