— На вокзале? — Она никак не могла сосредоточиться. — Мы приехали после Косовых и Ольшонка. Валера еще раньше договорился с начальником вагона, Ольшонок не возражал. А Косов… — проводница покачала головой.
— Был против?
— Хоть уходи!.. И докладную напишет, и в милицию сдаст! И — «кто я такая»?! Я об одном просила Валеру: «Крепись!»
— Проезд-то посторонним действительно воспрещен!
— Просто боялся меня! Как бы в чем-нибудь не помешала!
— В чем, например?
Проводница пожала плечами.
— Спекулировать! Думаете, я не поняла, кто он?! В вагоне почти не работал — все на Валеру перекладывал. Да на меня! На стоянках уходил по своим делам. Все видели.
— А Ольшонок?
— Что Ольшонок?! Разрешил мне ехать — этим руки себе связал. А кому вред, что я съездила?! Что случилось?!
— Какие были взаимоотношения у Валерия с Косовым?
— Валера пытался его задобрить. В Ургенче пригласил в ресторан. — Ей показалось это смешным, она улыбнулась. — Заказал для него музыку. Так и объявили: «По просьбе Валерия для его друга Косова из Москвы оркестр исполняет «Распутин»…»
— И что же?
— Ничего не поправил. Косова все раздражало. То ему шампанское казалось желтым, то шампуры короткими. Где-то Косов должен был с кем-то встретиться, но мы опоздали, и тот человек не Стал ждать.
— Не помните где?
— Если взять расписание, наверное, вспомню.
— И он по-прежнему третировал Валерия?
— По-прежнему. Иногда мне казалось, что Валера не выдержит!
— И тогда?
— Сама не знаю… Когда в Москву приехали, в вагоне появился еще человек, Косов стал вроде тише.