Блеф

– Ёпте мать.... Это что такое?

– А теперь смотри внимательно. Как живая, правда? Будто ее рисовали с настоящей натуры.

Опекун тут же достал телефон, сфотографировал картину и кому-то ее отправил.

– Половина лица только нормальная. Но, попробую. Ты права. Ощущение такое, что творил безумный мастер с реальной модели.

Я тем временем подкралась к тайной двери, осторожно тронула. Закрыто.

– Что ты там ковыряешься? Не у себя дома.

Сыч с интересом следил за моими перемещениями.

– Комнатку хотела тебе интересную показать. Ну, да ладно. В свете всей всплывшей информации, уже не особо важно ее наличие. Итак ясно, что ни хрена не ясно. Валим отсюда, пока нас никто не застукал. А то придется объясняться.

Я быстренько устремилась к выходу. Однако, за дверью раздались гулкие шаги. Причем, они приближались именно к спальне Мартынова.

– Твою мать… – зашипел папенька, – Говорил же! Сюда, бегом.

Сыч показывал на кровать. Прикалывается что ли? Однако шаги приближались и шанс, что неизвестная пока личность зайдет именно в эту комнату, был велик. Поэтому, закатив глаза, по-моему мнению это весьма выразительно характеризовало отношение к затее, я юркнула под королевское ложе. Благо, места там было навалом.

– Двигайся! Раскормила себе зад. – Сыч залез следом, подпихивая меня бедром.

Я возмущённо надулась. Вообще-то, сам кормил меня весь год, как на убой. Плюшки, пирожки, мясные деликатесы. А теперь, погляди, зад его мой не устраивает.

Дверь скрипнула. Перед нашими глазами мелькнули весьма дорогие мужские ботинки. Ну, с полом определились. Кто-то явно не из женской части жильцов дома. Хотя... Псих на психе. Уже и не знаешь, чего ожидать.

Ботинки прошли мимо кровати в сторону рабочего стола. По крайней мере, насколько я помню, там находится именно он. Звук выдвигаемого ящика, шорох бумаг. Потом безумно знакомый голос, который, судя по всему, решил обсудить ситуацию с кем-то по телефону.

– Слушай, ты уверен, что документы у него именно тут? Прошлый век, хранить свидетельство о родословной этой дебильной лошади в бумажном виде. Точно? Ок. Продолжу поиски. Да, я помню, два дня максимум. Не переживай, найду.

Снова звук ящиков стола. Что он их дёргает туда-сюда? Потом ботинки матернулись и вышли из комнаты. Около пяти минут мы с папенькой лежали, не двигаясь, а затем он активно начал выталкивать меня наружу.

– Ну? И? Разумовский, как видишь, причастен к пропаже лошади. – Сыч сиял, словно пятиалтынный. Можно подумать, факт Сашенькиного появления в этой комнате, а ботинки, как и голос, принадлежали моему личному проклятию, радовал его неимоверно.

– Ничего не понимаю... На кой черт он связался с этим. Что за странный заказ? Очевидно, заказ. Ради любви к животным и их свободе, Разумовский не стал бы участвовать в краже. Не его тема. Совсем не его. Причем, с любой стороны, откуда не посмотри.

Я на самом деле никак не могла привязать Сашку-ирода к подобному случаю. Он – киллер, а не вор. Тем более, ладно бы бабки, но лошадь...