Дед недовольно отвернулся. Папу он не то чтобы не любил, просто они были поразительно похожи: оба упрямые и принципиальные. Ни один из них не желал уступать другому даже в мелочах, и иногда доходило до абсурда. Но дедуля не раз помогал папе по рабочим вопросам, а папенька по первому зову бежал на выручку деду.
– А вообще, предлагаю ее прямо сейчас замуж отдать, – никак не желал угомониться любимый дядюшка.
– А у меня спросить? – возмутилась я.
– Чтобы ты отказалась? Дудки!
– Это семейный произвол!
– А твои вечные выходки – не произвол? Вот выйдешь замуж – и пусть муж с тобой возится!
– Ах, возится! – не стерпела я. – Тебя послушать – так я сам черт в юбке!
– Серый, тормози, – прошипел Давыдов.
– Все успокоились! – поддержал его дед. – Сережа, ты ничего не хочешь мне рассказать?
– Нет, – буркнул дядюшка и отвел взгляд.
Я сочувственно на него посмотрела, понимая, что злится он в общем-то не на меня, а на себя. Сходит с ума от собственного бессилия и безумно скучает по моей телефонной подруге. Я решила, что ночью обязательно ей позвоню и выясню все, что связано с ее братом. Личную жизнь дядюшки нужно было срочно налаживать, иначе он примется активно вмешиваться в мою.
– Я спать, – оповестила всех, поднимаясь.
– Спокойной ночи, – раздался нестройный хор двух голосов.
Серёня задумчиво смотрел в окно. От тоски в его взгляде у меня в груди что-то оборвалось и сжалось. Так не пойдет!
Взлетев по лестнице в свою комнату, закрыла дверь изнутри и, ни секунды не раздумывая, позвонила Яне.
– Опять ты? – зло ответил мужской голос в трубке.
Я удивленно воззрилась на мобильный: не перепутала ли ненароком номер? Но нет, номер был правильный, а значит, ответил мне Григорий.
– Очень добрый вечер, – произнесла вежливо.
Ответом мне стала тишина, нарушаемая натужным сопением. Григорий думал несколько мгновений, а потом выдал:
– Ты кто?