— Не знаю, — вздохнула я. — Завтра проснется — пойму.
— В общем, этот день был полон потрясений, и поэтому тебе понадобилась разрядка, — подвела итог Миранда.
Сейчас мне стало гораздо лучше: огонь мирно тек по телу, эмоции улеглись, и все воспринималось не так остро. Мы спасли маму — это главное, а обо всем остальном можно подумать позже. На моих бедрах остались мелкие синяки, на шее — красные пятна, натертые щетиной, а стоило вспомнить об отпечатках ладоней, что скрывались под простыней, и внизу живота сладко тянуло. Мне было немного стыдно, но никаких угрызений совести я не испытывала. Разве что…
— Родерик на меня обиделся, — вздохнула я.
— Правда? — удивилась Миранда. — С чего вдруг?
— Я его поблагодарила, после всего, — призналась я. — И он, наверное, не так понял…
Миранда рассмеялась и хлопнула себя по колену.
— О, Арнелла, ты просто прекрасна! Значит, ты поимела Родерика Адалхарда, а потом сказала ему спасибо и выставила вон?
— Ну, я не выставляла, но тут как раз ты пришла… Просто, понимаешь, сидит он на моем диване, весь такой большой и очень голый, и что с ним дальше делать — вообще непонятно. Наверное, мне стоит перед ним извиниться?
Я привстала со стула, но Миранда рявкнула:
— Сидеть! Извиняться она пойдет… Обойдется твой Родерик без извинений. Не девочка.
— Но все выглядит так, будто я его просто использовала. Хотя… — я задумалась. — Вообще-то это так и есть. Я его использовала. Огонь не находил выхода: я и в ледяном душе стояла, и знаки делала…
— Да забей. С него не убудет. Уверена, он даже рад. И вообще, ты что, уже забыла, как он сбежал за Стену после вашей первой ночи?
— Но я не хочу, чтобы ему было так же обидно, как мне!
— А у тебя так и не получится, — отрезала она. — Пусть походит пострадает немного, ему полезно. Меня куда больше волнует император. У вашей вылазки будут последствия. Это как пить дать. Но какие именно…
— Я его ненавижу, — выпалила я. — Всей душой. Если ты знаешь какое-нибудь проклятье… Ты ведь пыталась сделать что-то такое Родерику?
— Проклясть императора? — задумалась Миранда. — Теоретически это возможно. Наверняка на нем куча защит, но вдруг… Заполучить бы его волос или предмет одежды, а в идеале — кровь.
— У мамы все волосы седые и шрамы на запястьях, и боги знают что еще…
— Не накручивай себя, Арнелла, а то опять придется обращаться к Родерику, — осадила она меня. — Пока что единственное, что ты можешь сделать, — это учиться, тренировать свой огонь и ждать подходящего момента.
Утром я вышла из дома, когда едва рассвело. Прошла под спящими деревьями, мимо здания академии, возвышающегося всеми шестью лучами к бледному небу, свернула к женскому общежитию. Обогнув храм путников, взбежала по ступенькам, пересекла пустынный холл и открыла дверь в комнату, которую выделили моей маме.