Отступники Эскулапа

Однако на этом всё не закончилось. Остановившись на середине площадки девятого этажа, мужчина замер на месте, напряженно вслушиваясь в подъездную тишину. Так он простоял, наверное, минуту, и, лишь убедившись, что никто из жильцов за это время не покидал своих квартир, человек в «сером» направился к маршевой лестнице и спустился на первый этаж.

Тщательно обработав неизвестным порошком площадку первого этажа, он удовлетворенно вздохнул и, крепко закрутив крышечку стеклянного пузырька, сунул его в карман куртки.

Как ни в чём не бывало он поднялся по лестнице на девятый этаж. Немного отдышавшись, человек в «сером» уверенным шагом подошёл к двери квартиры № 72 и нажал на кнопку звонка. Ему открыла молодая светловолосая девушка. Увидев незнакомца, она с радостной улыбкой поприветствовала его, после чего любезно пригласила пройти внутрь.

Глава 3

Капитан милиции Олеся Сергеевна Киряк, одетая сегодня в отличие от будних дней по форме, сидела за большим общим столом в кабинете начальника отдела уголовного розыска, подполковника Шереметьева. И хотя официально сегодня был выходной, к тому же ещё и праздничный день – семьдесят шестая годовщина Великой Октябрьской социалистической революции – сегодня здесь присутствовали все оперативники отдела. Сотрудники уголовного розыска были заранее предупреждены, что из центрального аппарата министерства МВД поступило распоряжение: в этот праздничный день все службы в полном составе должны были находиться на своих рабочих местах.

В памяти милиционеров были достаточно свежи воспоминания буквально месячной давности, когда в Москву в связи с попыткой государственного переворота вводились войска, а здание правительства – так называемый Белый дом – что находилось в самом центре столицы, оказалось расстреляно из танков и частично разрушено. И хотя их областной центр октябрьские события обошли стороной, но напряженность того момента и общая тревожная атмосфера событий тех дней чувствовались до сих пор.

Иван Николаевич, седовласый лысеющий мужчина с небольшим крючковатым носом, уже много лет руководящий отделом уголовного розыскам, в настоящий момент доводил до сведения сотрудников последнюю оперативную информацию. Присутствующим он объявил, что сегодня утром в кабине лифта одного из многоэтажных домов областного центра был обнаружен мертвым, без явных признаков насильственной смерти один из местных криминальных авторитетов, некий Геннадий Никитин, более известный в определенных кругах по прозвищу Бизон. Это был самый молодой, но при этом и самый «отмороженный» бандит из всего преступного сообщества их области.

Труп криминального авторитета первой обнаружила пенсионерка Щукина, когда в шесть часов утра повела на улицу своего любимого пуделя. Пожилая женщина обнаружила в лифте лежащего в бесчувственном состоянии неизвестного молодого мужчину. Вначале она решила, что тот слишком пьян, поскольку в кабине стоял выраженный запах алкоголя, а на полу виднелась подсохшая лужа мочи. Поэтому, поступив вполне разумно, старушка решила спуститься вниз по подъездной лестнице пешком. Но затем, уже на обратном пути домой, её собачке внезапно стало плохо. Понимая, что с питомцем на руках ей будет крайне тяжело подниматься пешком по лестнице, пенсионерка приняла решение возвращаться домой на лифте. Однако, зайдя в кабину, она сразу заподозрила что-то неладное: только теперь ей стало понятно, что человек, лежащий на полу, не подаёт признаков жизни. Потрогав пульс, старушка сразу сообразила, что тот мёртв. В ужасе выскочив из лифта и кое-как добравшись до своей квартиры, она первым делом позвонила в милицию, а затем на всякий случай, и в скорую помощь. Дежурный наряд милиции и скорая помощь прибыли на место оперативно, где ими и была окончательно констатирована смерть неизвестного. Это уже затем, когда прибыла следственная оперативная группа, её сотрудниками был установлен факт, что обнаруженный мертвец, на самом деле является известным лидером местной ОПГ – организованной преступной группировки.

Капитан уголовного розыска Олеся Сергеевна Киряк, которая всё это время внимательно следила за ходом рассказа, гадала и никак не могла понять, к чему же клонит её начальник.

«А в чём тут, собственно, подвох? Пока что всё лежит на поверхности. Или что, бандит не может умереть от каких-то других причин, кроме ножа и пули? Ох, чую, именно я и буду в этом деле крайняя», – рассуждала она сама с собой.

Пошёл уже четвертый год, как после служебного перевода из районного отделения внутренних дел в областной уголовный розыск, Киряк настойчиво пыталась доказать руководству, что она достойна работать в этом отделе. Оперативница буквально лезла из кожи вон, работала практически без выходных, ежедневно задерживаясь на службе допоздна и стараясь вовремя завершать всю текущую бумажную работу. Но пока что все её старания словно упирались в непреодолимое железобетонное препятствие в виде непосредственного руководства. И хотя она не раз пыталась поговорить с Иваном Николаевичем по душам, однако до сих пор подполковник Шереметьев продолжал держать её на расстоянии.

Да, конечно же, Киряк прекрасно помнила тот день, когда, впервые переступив порог отдела уголовного розыска, тогда ещё в звании старшего лейтенанта милиции, она тут же получила незаслуженную порцию негатива. Иван Николаевич, исходя из каких-то личных принципов, категорично обозначил новой сотруднице свою позицию по поводу места женщины в милиции и в уголовном розыске, в частности. Он заявил тогда довольно резко и прямо о том, что, с его точки зрения, самое лучшее место для женщины в погонах – это секретариат или архивное дело, ну и, естественно, отдел кадров, а остальное в милицейской службе следует предоставить мужчинам. При этом он строго предупредил, что сама по себе принадлежность к женскому полу не дает ей никаких преимуществ на оперативной работе, а скорее, наоборот, делает для старшего лейтенанта медвежью услугу, поскольку никто с ней церемониться не будет – ни другие сотрудники, ни преступники. А в конце подытожил, что если она всё-таки не внемлет его словам и проявит настойчивость, то в таком случае и спрос с неё будет вдвойне.

И действительно, все эти годы начальник отдела уголовного розыска всеми правдами и неправдами старался сдерживать розыскной потенциал молодой сотрудницы, давая ей в разработку лишь наименее значимые уголовные дела. А если и предоставлял возможность взаимодействовать со следствием по хоть сколько-нибудь сложному делу, то, как правило, это был безнадежный «глухарь». При этом он требовал от подчиненной стопроцентной раскрываемости, а если начинал ругать, то делал это всегда намного жёстче, чем в отношении других сотрудников. Короче, всеми правдами и неправдами, старался выжить настойчивую оперативницу из своего отдела.

Эх, если бы знал или хотя бы догадывался подполковник Шереметьев, что же на самом деле творилось все эти годы в душе у этой молодой женщины, то, возможно, тогда и не был бы с ней столь строг и суров. Но об этом, к сожалению, не знал никто на всём белом свете, кроме, конечно, самой Олеси Сергеевны.

Ещё до того, как вполне заслуженно, за профессиональные качества, к тому же по прямой протекции старшего следователя областной прокуратуры Ермолаева, который первым рассмотрел в молодом лейтенанте талант сыщика, её перевели в уголовный розыск, Киряк уже прошла через ряд суровых жизненных испытаний и имела глубокую психологическую травму. Во время расследования одного районного, а впоследствии резонансного областного уголовного дела, находясь в бессознательном состоянии, она попала в руки к безжалостному убийце-садисту. И тот, прежде чем совершить очередное злодеяние, предварительно намеревался изнасиловать молодую оперативницу.

Олеся Сергеевна до сих пор хорошо помнила, как лежа на грязном и смердящем постельном белье, наброшенном поверх грубо сколоченной деревянной кровати, полностью голая и связанная таким образом, что не оставалось даже малейшей возможности пошевелиться, она с ужасом снизу вверх взирала на похотливого душегуба. Понимая тогда всю безнадежность сложившейся для неё ситуации и с отчаянием ощущая свою полнейшую беспомощность, женщина уже мысленно прощалась с жизнью. И хотя тогда волею судьбы ей все-таки удалось избежать физического изнасилования, но вот психологически в ней случился какой-то надлом.

С той поры её не покидало ощущение, что она утратила прежнюю непоколебимую уверенность в собственных силах. Её стальная, как ей казалось раньше, твердость духа исчезла, а вместо неё внутри возникла унылая внутренняя пустота, хотя, точнее будет сказать, неопределенность. Словно вектор её духа потерял верное направление и теперь бешено крутился по кругу, как сошедшая с ума стрелка компаса. Впервые в жизни Олеся Сергеевна задумалась над тем, что больше не может быть уверена в себе на сто процентов. Все грёзы о супермене в юбке, грозе бандитов и воров, потерпели полное фиаско, а поселившееся в душе чувство страха начало давать первые ростки, что было совершенно неприемлемо для оперативного сотрудника уголовного розыска.

Вначале она решила пойти по самому простому пути, пытаясь заполнить состояние внутренней пустоты ежедневной рутинной работой. Старший лейтенант с головой окунулась в текущие районные милицейские будни. Однако результат оказался нулевым, поскольку каждый новый случай насилия над человеческой личностью острой болью отзывался у неё внутри. Тогда Киряк кинулась в другую крайность, предполагая, что только истинно сильное чувство поможет ей вернуть былую уверенность в себе, а именно то наиглавнейшее для любой женщины чувство – чувство любви. Стоило бы отметить, что как раз по ходу расследования того самого печального для неё уголовного дела, ей посчастливилось встретить такого особенного для себя мужчину. В итоге она целиком погрузилась во влюбленность. Для того чтобы понравиться избраннику, женщина даже решилась на кардинальные меры, задумав изменить свою внешность. Если раньше Олеся Киряк всегда носила короткую стрижку «под мальчика», то теперь, желая угодить вкусам мужчины, она принялась активно отращивать длинные волосы. Кроме того, стала больше и активнее пользоваться косметикой, а также, куда намного женственнее одеваться. Джинсы с той поры всё чаще и чаще стали заменяться удлиненной юбкой или строгим платьем, а всевозможные свитера в стиле «унисекс», закономерно сменились на блузки и жакеты. Правда, лишь во внерабочее время.

К сожалению, все старания её оказались напрасны. Человек, который сумел воспламенить в ней столь малознакомое чувство, мало на что реагировал, обрекая её на всё новые и новые страдания. А через некоторое время, по ряду причин личного характера, он неожиданно уволился из органов милиции, где до того служил участковым милиционером, продал свой дом в посёлке, а затем и вовсе переехал жить в областной центр.

Вот именно тогда, Киряк и решилась на несвойственные ей шаги. В отчаянии переступив через себя, она подала рапорт и пошла к вышестоящему начальству с прошением о переводе её в областной центр. Ей тогда было абсолютно безразлично, как это могло выглядеть со стороны и каким видом милицейской работы придётся заниматься. Она хотела лишь одного – быть рядом с любимым человеком. Руководство райотдела, зная о её высоких профессиональных качествах и учитывая прежние личные заслуги, а так же, о чём упоминалось выше, во многом благодаря личному ходатайству старшего следователя областной прокуратуры Ермолаева, в конечном итоге дало добро на перевод Киряк в областной центр. И не куда-нибудь, а в самое сложное и малопривлекательное для женщин место – уголовный розыск.