Утром Грета решила сходить на кладбище. Не то, что ожидала встретить демона и попросить помощи, а просто так получилось, что со времени приезда она ни разу не выбралась туда. Спросив разрешения у Гены, срезала несколько цветов.
– Я сейчас машину… – выглянул из беседки Руслан.
– Нет, я пешочком.
– Я с тобой.
– Да брось ты. Посещение могил – дело интимное.
– Вот именно, – поддержал разговор Гена. – У каждого свои могилы. Я вот только сейчас вспомнил, что Катя… Мы же на бабушкиной могиле с Радуницы не были. Ограду в этом году не красил. Вернется – ругать будет… Я тоже на кладбище пойду. Если не хочешь вместе – я попозже.
Грета невольно представила, как она с букетом отправляется на кладбище, а в некотором отдалении за ней плетется Гена, тоже с букетом, и невольно фыркнула.
– Ой, Гена, извини, я просто представила себе, как мы по Чирка идем друг за другом с букетами. Соседи скажут, что это или тайное свидание, или какой-то магический ритуал.
Гена рассмеялся, но потом, помрачнев, сказал:
– А я уже готов к демону обратиться. Я на все готов: на глупости, на подлости, на безумства. К богу обращусь, к дьяволу. Куда угодно…
– Ладно, собирайся. Я еще один букет сделаю. Не один? Ладно, пять. А про демона мы дорогой поговорим. Руслан, если будешь помогать Гене с покраской – переоденься. А мне помогать не надо. Я просто посидеть…
По дороге они, однако, не разговаривали. Гена шел, мрачно глядя под ноги. Руслан вертел головой: с тех пор, как они сюда приехали, в этой стороне он оказался впервые. Грета настраивалась на встречу с вечностью. Только когда они повернули к кладбищенским воротом, она спросила, где могила бабки Кати.
– Да у дороги, с озерной стороны. Недалеко от Наппельбаумов. Там прабабка, бабка Катя, родители Кати, брат Миша.
– Выходит, совсем недалеко от моих. А я думала, где исторические захоронения купцов Кузнецовых.
– Ты что! Там никого не хоронят. Много лет все было разрушено и побито, теперь восстановили. Только не по-людски: выделили квадрат и на него тесно установили сохранившиеся памятники. Ясное дело, что стоят они не над своими захоронениями. Много борзых за это время там похоронено…
– Почему борзых? Место выделяют коммунальщики.
– А ты бы стала в чужую могилу мать закапывать?
– Пожалуй, ты прав. Бабке достойнее лежать на склоне, в земле, которую еще слезами не поливали.
Грета сидела на земле, привалившись к оградке, и думала о том, что прежде на родных могилах ее посещало иное настроение. Она вспоминала те времена, когда живы были мама и бабушка, мысленно делилась с ними бедами и радостями. А сегодня мысли крутились вокруг чужих проблем. На душе было неспокойно. Грета понимала, что наделала ошибок, самонадеянно уверовав в свои детективные способности. Да, настроение не то. И на душе как-то неспокойно. Вроде, что-то нехорошее случилось или должно случиться. Пойду-ка я помогу парням оградку красить. Стала приподниматься и услышала грубый мужской гогот. Из кустов у тропинки вышло несколько юнцов явно в неадеквате. Скорее, обдолбанных, чем пьяных: слишком раннее время для алкоголя. Грета пригнула голову, чтобы ее не заметили. А потом и вовсе уткнулась лицом в траву, услышав, о чем они говорят. Когда они наконец ушли, встала и пошла по дорожке в сторону озера.
«Мисс Марпл, ёклмн! – ругала она себя. – Господи, как Гене сказать!»
ebooksa